Толстой (граф Алексей Константинович) - известный поэт и драматург. Родился 24 августа 1817 г. в Петербурге. Мать его, красавица Анна Алексеевна Перовская, воспитанница графа А.К. Разумовского, вышла в 1816 г. замуж за пожилого вдовца графа Константина Петровича Толстого (брата известного художника-медальера Федора Толстого). Брак был несчастлив; между супругами скоро произошел открытый разрыв. В автобиографии Толстого (письмо его к Анджело Де-Губернатису при I т. "Сочинений" Толстого) мы читаем: "Еще шести недель я был увезен в Малороссию матерью моей и моим дядей со стороны матери, Алексеем Алексеевичем Перовским, бывшим позднее попечителем Харьковского университета и известным в русской литературе под псевдонимом Антона Погорельского. Он меня воспитал и первые мои годы прошли в его имении". Восьми лет Толстой, с матерью и Перовским, переехал в Петербург. При посредстве друга Перовского - Жуковского - мальчик был представлен тоже восьмилетнему тогда наследнику престола, впоследствии императору Александру II , и был в числе детей, приходивших к цесаревичу по воскресеньям для игр. Отношения, таким образом завязавшиеся, продолжались в течение всей жизни Толстого; супруга Александра II, императрица Мария Александровна, также ценила и личность, и талант Толстого

В 1826 г. Толстой с матерью и дядей отправился в Германию; в памяти его особенно резко запечатлелось посещение в Веймаре Гёте и то, что он сидел у великого старика на коленях. Чрезвычайное впечатление произвела на него Италия, с ее произведениями искусства. "Мы начали", пишет он в автобиографии, "с Венеции, где мой дядя сделал значительные приобретения в старом дворце Гримани. Из Венеции мы поехали в Милан, Флоренцию, Рим и Неаполь, - и в каждом из этих городов рос во мне мой энтузиазм и любовь к искусству, так что по возвращении в Россию я впал в настоящую "тоску по родине", в какое-то отчаяние, вследствие которого я днем ничего не хотел есть, а по ночам рыдал, когда сны меня уносили в мой потерянный рай". Получив хорошую домашнюю подготовку, Толстой в середине 30-х годов поступил в число так называемых "архивных юношей", состоявших при Московском главном архиве министерства иностранных дел. Как "студент архива", он в 1836 г. выдержал в Московском университете экзамен "по наукам, составлявшим курс бывшего словесного факультета", и причислился к русской миссии при германском сейме во Франкфурте на Майне. В том же году умер Перовский, оставив ему все свое крупное состояние. Позднее Толстой служил во II отделении собственной Его Императорского Величества канцелярии, имел придворное звание и, продолжая часто ездить за границу, вел светскую жизнь

В 1855 г., во время крымской войны, Толстой хотел организовать особое добровольное ополчение, но это не удалось, и он поступил в число охотников так называемого "стрелкового полка Императорской фамилии". Участия в военных действиях ему не пришлось принять, но он едва не умер от жестокого тифа, унесшего около Одессы значительную часть полка. Во время болезни ухаживала за ним жена полковника С.А. Миллер (урожденная Бахметьева), на которой он позднее женился. Письма его к жене, относящиеся к последним годам его жизни, дышат такой же нежностью, как и в первые годы этого очень счастливого брака. Во время коронации в 1856 г., Александр II назначил Толстого флигель-адъютантом, а затем, когда Толстой не захотел остаться в военной службе, егермейстером. В этом звании, не неся никакой службы, он оставался до самой смерти; только короткое время было он членом комитета о раскольниках. С середины 60-х годов его некогда богатырское здоровье - он разгибал подковы и свертывал пальцами винтообразно зубцы вилок - пошатнулось. Жил он поэтому большей частью за границей, летом в разных курортах, зимой в Италии и Южной Франции, но подолгу живал также в своих русских имениях - Пустыньке (возле станции Саблино, под Петербургом) и Красном Роге (Мглинского уезда, Черниговской губернии, близ города Почепа), где он и умер 28 сентября 1875 г. В личной жизни своей Толстой представляет собой редкий пример человека, который не только всячески уклонялся от шедших ему навстречу почестей, но еще должен был выдерживать крайне тягостную для него борьбу с людьми, от души желавшими ему добра и предоставлявшими ему возможность выдвинуться и достигнуть видного положения. Толстой хотел быть "только" художником. Когда в первом крупном произведении своем - поэме, посвященной душевной жизни царедворца - поэта Иоанна Дамаскина - Толстой говорил о своем герое: "Любим калифом Иоанн, ему, что день, почет и ласка" - это были черты автобиографические. В поэме Иоанн Дамаскин обращается к калифу с такой мольбой: "простым рожден я был певцом, глаголом вольным Бога славить... О, отпусти меня, калиф, дозволь дышать и петь на воле". Совершенно с такими же мольбами встречаемся мы в переписке Толстого. Необыкновенно мягкий и нежный, он должен был собрать весь запас своей энергии, чтобы отказаться от близости к Государю, которому, когда он заболел под Одессой, по несколько раз в день телеграфировали о состоянии его здоровья. Одно время Толстой поколебался было: ему показалось привлекательным быть при Государе, как он выразился в письме к нему, "Бесстрашным сказателем правды" - но просто придворным Толстой не хотел быть ни в каком случае. В его переписке ясно отразилась удивительно-благородная и чистая душа поэта; но из нее же видно, что изящная его личность была лишена силы и тревоги, мир сильных ощущений и мук сомнения был ему чужд. Это наложило печать на все его творчество.

Толстой начал писать и печатать очень рано. Уже в 1841 г., под псевдонимом Краснорогский, вышла его книжка "Упырь" (Санкт-Петербург). Толстой впоследствии не придавал ей никакого значения и не включал в собрание своих сочинений; ее лишь в 1900 г. переиздал личный друг его семьи, Владимир Соловьев. Это - фантастический рассказ в стиле Гофмана и Погорельского-Перовского. Белинский встретил его очень приветливо. Длинный промежуток времени отделяет первое, мимолетное появление Толстого в печати от действительного начала его литературной карьеры. В 1854 г. он выступил в "Современнике" с рядом стихотворений ("Колокольчики мои", "Ой стоги" и др.), сразу обративших на него внимание. Литературные связи его относятся еще к сороковым годам. Он был хорошо знаком с Гоголем, Аксаковым, Анненковым, Некрасовым, Панаевым и особенно с Тургеневым, который был освобожден от постигшей его в 1852 г. ссылки в деревню благодаря хлопотам Толстого. Примкнув ненадолго к кружку "Современника", Толстой принял участие в составлении цикла юмористических стихотворений, появившихся в "Современнике" в 1854 - 55 годах под известным псевдонимом Кузьмы Пруткова (см.). Весьма трудно определить, что именно здесь принадлежит Толстому, но несомненно, что его вклад был не из маловажных: юмористическая жилка была очень сильна в нем. Он обладал даром весьма тонкой, хотя и добродушной насмешки; многие из лучших и наиболее известных его стихотворений обязаны своим успехом именно иронии, в них разлитой (например "Спесь", "У приказных ворот"). Юмористически-сатирические выходки Толстого против течений 60-х годов ("Порой веселой мая", "Потом богатырь" и др.) немало повлияли на дурное отношение к нему известной части критики. Видное место занимают юмористические пассажи и в цикле толстовских обработок былинных сюжетов. Никогда не стесняясь в своих юмористических выходках посторонними соображениями, этот, по мнению многих из своих литературных противников, "консервативный" поэт написал несколько юмористических поэм, до сих пор не включаемых в собрание его сочинений и (не считая заграничных изданий) попавших в печать только в восьмидесятых годах. В ряду этих поэм особенной известностью пользуются две: "Очерк русской истории от Гостомысла до Тимашева" ("Русская Старина", 1878, т. 40) и "Сон Попова" (ib., 1882, № 12). Первая из них представляет собой юмористическое обозрение почти всех главных событий истории России, с постоянным припевом: "Порядка только нет". Поэма написана в намеренно-вульгарном тоне, что не мешает некоторым характеристикам быть очень меткими (например об Екатерине II: "Madame, при вас на диво порядок процветает, - писали ей учтиво Вольтер и Дидерот, - лишь надобно народу, которому вы мать, скорее дать свободу, скорей свободу дать". Она им возразила: "Messieurs, vous me comblez", и тотчас прикрепила украинцев к земле"). "Сон статского советника Попова" еще более комичен. - Написанные в народном стиле стихотворения, которыми дебютировал Толстой, особенно понравились московскому славянофильскому кружку; в его органе, "Русской Беседе", появились две поэмы Толстого: "Грешница" (1858) и "Иоанн Дамаскин" (1859). С прекращением "Русской Беседы" Толстой становится деятельным сотрудником Катковского "Русского Вестника", где были напечатаны драматическая поэма "Дон-Жуан" (1862), исторический роман "Князь Серебряный" (1863) и ряд архаически сатирических стихотворений, вышучивающих материализм 60-х годов. В "Отечественных Записках" 1866 г. была напечатана первая часть драматической трилогии Толстого - "Смерть Иоанна Грозного", которая в 1867 г. была поставлена на сцене Александринского театра в Санкт-Петербурге и имела большой успех, несмотря на то, что соперничество актеров лишало драму хорошего исполнителя заглавной роли. В следующем году эта трагедия, в прекрасном переводе Каролины Павловой (см.), тоже с большим успехом, была поставлена на придворном театре лично дружившего с Толстым великого герцога Веймарского. С преобразованием в 1868 г. "Вестника Европы" в общелитературный журнал, Толстой становится его деятельным сотрудником. Здесь, кроме ряда былин и других стихотворений, были помещены остальные две части трилогии - "Царь Федор Иоаннович" (1868, 5) и "Царь Борис" (1870, 3), стихотворная автобиографическая повесть "Портрет" (1874, 9) и написанный в Дантовском стиле рассказ в стихах "Дракон". После смерти Толстого были напечатаны неоконченная историческая драма "Посадник" и разные мелкие стихотворения. Меньше всего выдается художественными достоинствами чрезвычайно-популярный роман Толстого "Князь Серебряный", хотя он, несомненно, пригоден как чтение для юношества и для народа. Он послужил также сюжетом для множества пьес народного репертуара и лубочных рассказов. Причина такой популярности - доступность эффектов и внешняя занимательность; но роман мало удовлетворяет требованиям серьезной психологической разработки. Лица поставлены в нем слишком схематично и одноцветно, при первом появлении на сцену сразу получают известное освещение и с ним остаются без дальнейшего развития не только на всем протяжении романа, но даже в отделенном 20 годами эпилоге. Интрига ведена очень искусственно, в почти сказочном стиле; все совершается по щучьему велению. Главный герой, по признанию самого Толстого - лицо совершенно бесцветное. Остальные лица, за исключением Грозного, сработаны по тому условно-историческому трафарету, который установился со времен "Юрия Милославского" для изображения древнерусской жизни. Толстой хотя и изучал старину, но большей частью не по первоисточникам, а по пособиям. Сильнее всего отразилось на его романе влияние народных песен, былин и лермонтовской "Песни о купце Калашникове". Лучше всего удалась автору фигура Грозного. То безграничное негодование, которое овладевает Толстым каждый раз, когда он говорит о неистовствах Грозного, дало ему силу порвать с условным умилением перед древнерусской жизнью. По сравнению с романами Лажечникова и Загоскина, еще меньше заботившихся о реальном воспроизведении старины, "Князь Серебряный", представляет собой, однако, шаг вперед. Несравненно интереснее Толстой как поэт и драматург. Внешняя форма стихотворений Толстого не всегда стоит на одинаковой высоте. Помимо архаизмов, к которым даже такой ценитель его таланта, как Тургенев, относился очень сдержанно, но которые можно оправдать ради их оригинальности, у Толстого попадаются неверные ударения, недостаточные рифмы, неловкие выражения. Ближайшие его друзья ему на это указывали, и в переписке своей он не раз возражает на эти вполне благожелательные упреки. В области чистой лирики лучше всего, соответственно личному душевному складу Толстого, ему удавалась легкая, грациозная грусть, ничем определенным не вызванная. В своих поэмах Толстой является поэтом описательным по преимуществу, мало занимаясь психологией действующих лиц. Так, "Грешница" обрывается как раз там, где происходит перерождение недавней блудницы. В "Драконе", по словам Тургенева (в некрологе Толстому), Толстой "достигает почти Дантовской образности и силы"; и действительно, в описаниях строго выдержан Дантовский стиль. Интерес психологический из поэм Толстого представляет только "Иоанн Дамаскин". Вдохновенному певцу, удалившемуся в монастырь от блеска двора, чтобы отдаться внутренней духовной жизни, суровый игумен, в видах полного смирения внутренней гордыни, запрещает предаваться поэтическому творчеству. Положение высоко-трагическое, но заканчивается оно компромиссом: игумену является видение, после которого он разрешает Дамаскину продолжать слагать песнопения. Всего ярче поэтическая индивидуальность Толстого сказалась в исторических балладах и обработках былинных сюжетов. Из баллад и сказаний Толстого особенной известностью пользуется "Василий Шибанов"; по изобразительности, концентрированности эффектов и сильному языку - это одно из лучших произведений Толстого. О писанных в старорусском стиле стихотворениях Толстого можно повторить то, что сам он сказал в своем послании Ивану Аксакову: "Судя меня довольно строго, в моих стихах находишь ты, что в них торжественности много и слишком мало простоты". Герои русских былин в изображении Толстого напоминают французских рыцарей. Довольно трудно распознать подлинного вороватого Алешу Поповича, с глазами завидущими и руками загребущими, в том трубадуре, который, полонив царевну, катается с ней на лодочке и держит ей такую речь: "...сдайся, сдайся, девица душа! я люблю тебя царевна, я хочу тебя добыть, вольной волей иль неволей, ты должна меня любить. Он весло свое бросает, гусли звонкие берет, дивным пением дрожащий огласился очерет..." Несмотря, однако, на несколько условный стиль толстовских былинных переработок, в их нарядном архаизме нельзя отрицать большой эффектности и своеобразной красоты. Как бы предчувствуя свою близкую кончину и подводя итог всей своей литературной деятельности, Толстой осенью 1875 г. написал стихотворение "Прозрачных облаков спокойное движенье", где, между прочим, говорит о себе:
Всему настал конец, прийми ж его и ты
Певец, державший стяг во имя красоты.
Это самоопределение почти совпадает с тем, что говорили о Толстом многие "либеральные" критики, называвшие его поэзию типичной представительницей "искусства для искусства". И, тем не менее, зачисление Толстого исключительно в разряд представителей "чистого искусства" можно принять только с значительными оговорками. В тех самых стихотворениях на древнерусские сюжеты, в которых всего сильнее сказалась его поэтическая индивидуальность, водружен далеко не один "стяг красоты": тут же выражены и политические идеалы Толстого, тут же он борется с идеалами, ему не симпатичными. В политическом отношении он является в них славянофилом в лучшем смысле слова. Сам он, правда (в переписке), называет себя решительнейшим западником, но общение с московскими славянофилами все же наложило на него яркую печать. В Аксаковском "Дне" было напечатано нашумевшее в свое время стихотворение "Государь ты наш батюшка", где в излюбленной им юмористической форме Толстой изображает петровскую реформу как "кашицу", которую "государь Петр Алексеевич" варит из добытой "за морем" крупы (своя якобы "сорная"), а мешает "палкой"; кашица "крутенька" и "солона", расхлебывать ее будут "детушки". В старой Руси Толстого привлекает, однако, не московский период, омраченный жестокостью Грозного, а Русь Киевская, вечевая. Когда Поток-богатырь, проснувшись после пяти-векового сна, видит раболепие толпы перед царем, он "удивляется притче" такой: "если князь он, иль царь напоследок, что ж метут они землю пред ним бородой? мы честили князей, но не этак! Да и полно, уж вправду ли я на Руси? От земного нас Бога Господь упаси! Нам писанием велено строго признавать лишь небесного Бога!" Он "пытает у встречного молодца: где здесь, дядя, сбирается вече?" В "Змее Тугарине" сам Владимир провозглашает такой тост: "за древнее русское вече, за вольный, за честный славянский народ, за колокол пью Новграда, и если он даже и в прах упадет, пусть звон его в сердце потомков живет". С такими идеалами, нимало не отзывающимися "консерватизмом", Толстой, тем не менее, был в середине 60-х годов зачислен в разряд писателей откровенно-ретроградных. Произошло это оттого, что, оставив "стяг красоты", он бросился в борьбу общественных течений и весьма чувствительно стал задевать "детей" Базаровского типа. Не нравились они ему главным образом потому, что "они звона не терпят гуслярного, подавай им товара базарного, все чего им не взвесить, не смеряти, все кричат они, надо похерити". На борьбу с этим "ученьем грязноватым" Толстой призывал "Пантелея-Целителя": "и на этих людей, государь Пантелей, палки ты не жалей суковатые". И вот, он сам выступает в роли Пантелея-Целителя и начинает помахивать палкой суковатой. Нельзя сказать, чтобы он помахивал ею осторожно. Это не одна добродушная ирония над "материалистами", "у коих трубочисты суть выше Рафаила", которые цветы в садах хотят заменить репой и полагают, что соловьев "скорее истребити за бесполезность надо", а рощи обратить в места "где б жирные говяда кормились на жаркое" и т. д. Весьма широко раздвигая понятие о "российской коммуне" Толстой полагает, что ее приверженцы "все хотят загадить для общего блаженства", что "чужим они немногое считают, когда чего им надо, то тащут и хватают"; "толпы их все грызутся, лишь свой откроют форум, и порознь все клянутся in verba вожакорум. В одном согласны все лишь: коль у других именье отымешь да разделишь, начнется вожделенье". Справиться с ними, в сущности, не трудно: "чтоб русская держава спаслась от их затеи, повесить Станислава всем вожакам на шею". Все это вызвало во многих враждебное отношение к Толстому, и он вскоре почувствовал себя в положении писателя, загнанного критикой. Общий характер его литературной деятельности и после посыпавшихся на него нападок остался прежний, но отпор "крику оглушительному: сдайтесь, певцы и художники! Кстати ли вымыслы ваши в наш век положительный!" он стал давать в форме менее резкой, просто взывая к своим единомышленникам: "дружно гребите, во имя прекрасного, против течения". Как ни характерна сама по себе борьба, в которую вступил поэт, считавший себя исключительно певцом "красоты", не следует, однако, преувеличивать ее значение. "Поэтом-бойцом", как его называют некоторые критики, Толстой не был; гораздо ближе к истине то, что он сам сказал о себе: "двух станов не боец, но только гость случайный, за правду я бы рад поднять мой добрый меч, но спор с обоими - досель мой жребий тайный, и к клятве ни один не мог меня привлечь". - В области русской исторической драмы Толстому принадлежит одно из первых мест; здесь он уступает только одному Пушкину. Исторически-бытовая драма "Посадник", к сожалению, осталась неоконченной. Драматическая поэма "Дон-Жуан" задумана Толстым не только как драма, для создания которой автор не должен перевоплощать свою собственную психологию в характеры действующих лиц, но также как произведение лирически-философское; между тем спокойный, добродетельный и почти "однолюб" Толстой не мог проникнуться психологией вечно ищущего смены впечатлений, безумно-страстного Дон-Жуана. Отсутствие страсти в личном и литературном темпераменте автора привело к тому, что сущность дон-жуанского типа совершенно побледнела в изображении Толстого: именно страсти в его "Дон-Жуане" и нет. На первый план между драматическими произведениями Толстого выступает, таким образом, его трилогия. Наибольшей известностью долго пользовалась первая часть ее - "Смерть Иоанна Грозного". Это объясняется прежде всего тем, что до недавнего времени только она одна и ставилась на сцену - а сценическая постановка трагедий Толстого, о которой он и сам так заботился, написав специальное наставление для нее, имеет большое значение для установления репутации его пьес. Сцена, например, где к умирающему Иоанну, в исполнение только что отданного им приказа, с гиком и свистом врывается толпа скоморохов, при чтении не производит и десятой доли того впечатления, как на сцене. Другая причина недавней большей популярности "Смерти Иоанна Грозного" заключается в том, что в свое время это была первая попытка вывести на сцену русского царя не в обычных до того рамках легендарного величия, а в реальных очертаниях живой человеческой личности. По мере того как этот интерес новизны пропадал, уменьшался и интерес к "Смерти Иоанна Грозного", которая теперь ставится редко и вообще уступила первенство "Федору Иоанновичу". Непреходящим достоинством трагедии, помимо очень колоритных подробностей и сильного языка, является чрезвычайная стройность в развитии действия: нет ни одного лишнего слова, все направлено к одной цели, выраженной уже в заглавии пьесы. Смерть Иоанна носится над пьесой с первого же момента; всякая мелочь ее подготовляет, настраивая мысль читателя и зрителя в одном направлении. Вместе с тем каждая сцена обрисовывает перед нами Иоанна с какой-нибудь новой стороны; мы узнаем его и как государственного человека, и как мужа, и как отца, со всех сторон его характера, основу которого составляет крайняя нервность, быстрая смена впечатлений, переход от подъема к упадку духа. Нельзя не заметить, однако, что в своем усиленном стремлении к концентрированию действия Толстой смешал две точки зрения: фантастически-суеверную и реалистическую. Если автор желал сделать узлом драмы исполнение предсказания волхвов, что царь непременно умрет в Кириллин день, то незачем было придавать первостепенное значение стараниям Бориса вызвать в Иоанне гибельное для него волнение, которое, как Борис знал от врача, будет для царя смертельно помимо всяких предсказаний волхвов. В третьей части трилогии - "Царе Борисе" - автор как бы совсем забыл о том Борисе, которого вывел в первых двух частях трилогии, о Борисе косвенном убийце Иоанна и почти прямом - царевича Димитрия, хитром, коварном, жестоком правителе Руси в царствование Феодора, ставившем выше всего свои личные интересы. Теперь, кроме немногих моментов, Борис - идеал царя и семьянина. Толстой не в состоянии был отделаться от обаяния образа, созданного Пушкиным, и впал в психологическое противоречие с самим собой, причем еще значительно усилил пушкинскую реабилитацию Годунова. Толстовский Борис прямо сентиментален. Чрезмерно сентиментальны и дети Бориса: жених Ксении, датский королевич, скорее напоминает юношу эпохи Вертера, чем авантюриста, приехавшего в Россию для выгодной женитьбы. Венцом трилогии является срединная ее пьеса - "Федор Иоаннович". Ее мало заметили при появлении, мало читали, мало комментировали. Но вот, в конце 1890-х годов, было снято запрещение ставить пьесу на сцене. Ее поставили сначала в придворно-аристократических кружках, затем на сцене Петербургского Малого театра; позже пьеса обошла всю провинцию. Успех был небывалый в летописях русского театра. Многие приписывали его удивительной игре актера Орленева, создавшего роль Федора Иоанновича - но и в провинции всюду нашлись "свои Орленевы". Дело, значит, не в актере, а в том замечательно благодарном материале, который дается трагедией. Поскольку исполнению "Дон-Жуана" помешала противоположность между психологией автора и страстным темпераментом героя, постольку родственность душевных настроений внесла чрезвычайную теплоту в изображение Федора Иоанновича. Желание отказаться от блеска, уйти в себя так знакомо было Толстому, бесконечно-нежное чувство Федора к Ирине так близко напоминает любовь Толстого к жене. С полной творческой самобытностью Толстой понял по-своему совсем иначе освещенного историей Федора - понял, что это отнюдь не слабоумный, лишенный духовной жизни человек, что в нем были задатки благородной инициативы, могущей дать ослепительные вспышки. Не только в русской литературе, но и во всемирной мало сцен, равных, по потрясающему впечатлению, тому месту трагедии, когда Федор спрашивает Бориса: "царь я или не царь?" Помимо оригинальности, силы и яркости, эта сцена до такой степени свободна от условий места и времени, до такой степени взята из тайников человеческой души, что может стать достоянием всякой литературы. Толстовский Федор Иоаннович - один из мировых типов, созданный из непреходящих элементов человеческой психологии.

Дебютировал в литературе в 1842 несколькими рассказами в прозе. С 1855 стали появляться его лирические и эпические стихотворения в разных журналах, позднее в «Вестнике Европы» и «Русском Вестнике».

В сонме русских поэтов, написавших на своем знамени служение чистому искусству, Алексей Константинович Толстой, как «певец, державший стяг, во имя красоты», занимает выдающееся место. «Во имя прекрасного», повинуясь лишь голосу внутреннего вдохновения, чуждый толпе и её мелким будничным интересам, он слагал свои песни, которые текли «рекой певучей неоскудно». Независимый от мнения черни поэт в то же время неволен над своею песнью. «Песня ему не в хвалу и не в суд, зане он над нею неволен. Она, как река в половодье, сильна, как росная ночь, благотворна, тепла, как душистая в мае весна, как солнце, приветна, как буря, грозна, как лютая смерть, необорна»... Вкладывая все свои творческие силы в создание таких песен, поэт достигал и личного внутреннего умиротворения, и осуществлял свою гуманитарную миссию, просветляя людей и поднимая их до высшего нравственного уровня чудодейственным влиянием чистой красоты.

Алексей Константинович Толстой. Портрет работы И. Репина, 1896

Толстой, конечно, был далек от понимания красоты в исключительно внешнем, формальном её значении. Для него она была прежде всего могучей духовной силой жизни, полною глубокого содержания и смысла. Он готов был одинаково отзываться на всякое явление и событие, попадавшие в область его мысли и художественного созерцания. Поэзия Толстого склонна к всепрощению, и если искать в ней отражения нравственно-философского миросозерцания поэта, то мы найдем его именно в чувстве христианской любви, которым проникнуты многие его стихотворения. Изнемогая под бременем внешних и внутренних противоречий, поэт хотел бы смешать в своем сердце «все чувства, врознь которые звучат, и разрешить торжественным аккордом их голосов мучительный разлад». Точно также и всех людей хотел бы он объединить в один союз, заключить в свои объятья, восклицая в порыве христианской любви: «О, если б мог в мои объятья я вас, враги, друзья и братья, и всю природу заключить!»

Тем не менее, часть почитателей А. К. Толстого (например, Вл. Соловьев) считают его поэтом борьбы – за право красоты и жизненные права человеческой личности. Толстой является чуть ли не единственным поэтом вне «народнического» течения, который написал целый ряд стихотворений в чисто народном стиле и занимался художественной обработкой нашего былинного эпоса и исторических сюжетов. При этом он ополчался на весьма влиятельных во второй половине XIX века «материалистов», близких к Некрасову , Чернышевскому , Добролюбову : «они звона не терпят гуслярного, подавай им товара базарного!... Только то, говорят, и действительно, что для нашего тела чувствительно; и приемы у них дубоватые, и ученье-то их грязноватое!» Вставая на защиту традиционных начал патриархальной Руси, Толстой, которому, по словам И. С. Тургенева , чужды были «мгновенные соображения», «как вообще все политическое», прибегал к политической сатире («Поток-богатырь»), в которой предавал насмешке и народников , и либералов, и учащихся женщин. Глубокая грусть, рождаемая в душе поэта контрастом между идеальным понятием любви и её действительными примерами, составляет основной мотив его красивых музыкальных романсов.

Алексей Константинович Толстой. Видеофильм

В художественной обработке исторических тем Толстой охотнее всего останавливался на эпохе Ивана Грозного и Смутного времени , представляющей один из наиболее трагических моментов борьбы царского самодержавия с боярством. Этой эпохе посвящены кроме песен «Василий Шибанов», «Михайло Репнин», драматическая трилогия «Смерть Иоанна Грозного», «Царь Федор Иоаннович» и «Царь Борис» и исторический роман «Князь Серебряный». Вторая часть трилогии «Царь Федор Иоаннович» является наиболее удачной, так как автору удалось в центральной фигуре драмы создать действительно живой художественный тип. Исторический роман «Князь Серебряный» является одним из лучших образчиков нашей исторической беллетристики, соединив в себе напряжённость фабулы с верностью историческим фактам. Роман при своем появлении имел большой успех и сразу выдержал несколько изданий.

Русская литература XIX века

Алексей Константинович Толстой

Биография

ТОЛСТОЙ, АЛЕКСЕЙ КОНСТАНТИНОВИЧ (1817−1875), русский поэт и писатель. Родился 24 августа 1817 в Санкт-Петербурге. Личный друг Александра II, он отказался от предложения стать адъютантом царя и довольствовался почетной должностью распорядителя придворной охоты. Более всего известен балладами на темы русской истории, историческим романом Князь Серебряный (1863) из времен Ивана Грозного и драматической трилогией (1866−1870) Смерть Иоанна Грозного, Царь Федор Иоаннович и Царь Борис. Две последние пьесы были долгое время запрещены цензурой, так как в драме Царь Федор Иоаннович Толстой изобразил трагическую судьбу простодушного царя: желая творить добро, но неспособный разобраться в путаной политике своего времени, он навлекает беду на всех, кому хотел бы помочь.

Толстой был убежденным западником и противопоставил свободное и цивилизованное существование Киевской Руси как части западного мира жестокой тирании Ивана Грозного и Московской Руси, удержавшейся до его дней. Среди его главнейших поэм - Иоанн Дамаскин, где утверждается свобода искусства, и Дракон, из жизни возрожденческой Италии. Толстой - автор ряда сатирических произведений, в том числе комической истории России, где высмеивается российская тоска по порядку, и поэмы Поток-Богатырь, бичующей как Московскую тиранию, так и радикальную нелепицу новейших дней. В том же насмешливом роде Толстой и его двоюродные братья, Алексей, Владимир и Александр Жемчужниковы, писали под коллективным псевдонимом Козьма Прутков. Прутков изображался чрезвычайно ограниченным бюрократом, возомнившим себя писателем; безвкусица его стихотворений и общая непроходимая глупость должны были стать сатирическим заслоном литературным притязаниям многочисленных мелких писателей, превозносимых современниками.

Толстого подвергали жестокой критике за то, что он не присоединился ни к одному из общественных направлений своего времени; однако человечность, возвышенные идеалы и эстетические достоинства его произведений обеспечивают ему достойное место в русской литературе.

Алексей Константинович Толстой (1817−1875 гг.) – известный русский поэт и писатель. Родился в Санкт-Петербурге 24 августа в 1817 г. Был личным другом Александра II.

Самую большую известность ему принесли баллады, связанные с русской историей, роман «Князь Серебряный» и драматическая трилогия (1866−1870 гг.) «Смерть Иоанна Грозного», «Царь Федор Иоаннович», а также «Царь Борис». Последние из них долгое время запрещались цензурой, потому что в драме «Царь Федор Иоаннович» была изображена трагическая судьба простодушного царя.

Писатель был убежденным западником. Написал множество сатирических произведений. Сюда входит комическая история России, поэма "Поток-Богатырь", бичующей как радикальную нелепицу новых дней, так и Московскую тиранию. В насмешливом роде Алексей Константинович вместе со своими двоюродными братьями Жемчужниковыми, писали под одним псевдонимом Козьма Прутков. Сам Прутков изображался как чрезвычайно ограниченный бюрократ, который возомнил из себя писателя. Стихотворения его отличались безвкусицей и непроходимой глупостью.

Толстой Алексей Константинович, граф (1817 — 1875) русский писатель, поэт, прозаик, драматург.

Граф Толстой Алексей Константинович родился 24 августа 1817 г. в Санкт-Петербурге. Мать Анна Алексеевна Перовская, отец- граф Константин Петрович Толстой.

Брак по неизвестным причинам не сложился, сразу после рождения ребенка супруги разошлись. Мать с маленьким Алексеем уехала в Черниговскую губернию.
Окруженный украинской природой, в имениях матери, а потом в имении ее брата, писателя Алексея Перовским (псевдоним Антоний Погорельский) провел Толстой свое детство. Перовский заменил Алексею отца, старался привить племяннику любовь к искусству, творчеству, всячески поощрял его первые поэтические опыты. Алексей Константинович получил хорошее домашнее образование.

С шести лет Алексей Толстой выучился читать, полюбил стихи, заучивал их наизусть и уже сам пробовал писать. В возрасте десяти лет, вместе с родными путешествует за границу. Яркие, впечатления вызвала у Толстого Италия. Толстой входил в детское окружение будущего наследника престола, юного Александра II.

В 1834 был зачислен студентом в Московский архив Министерства иностранных. С 1837 года он служил в русской миссии в Германии, в 1840 году получил службу в Петербурге при царском дворе.

В 1843 году — придворное звание камер-юнкера. Толстой продолжает часто ездить заграницу, много путешествовать по России.

В 1840-е Толстой написал ряд баллад и лирических стихотворений «Колокольчики мои, «Ты знаешь край, где все обольем дышит», «Курган».

Толстой в месте с своими двоюродными братьями Жемчужниковыми создает цикла юмористических стихотворений, образ Козьмы Пруткова, в 1854 году под коллективным псевдонимом Кузьмы Пруткова.

В 1851 года Толстой знакомится с Софьей Андреевной Миллер (урождённая Бахметева 1827-1892). Брак был официально оформлен в 1863 году.

В 1856 году, Александр II назначил Толстого флигель-адъютантом а за тем егермейстером. Но службой Толстой тяготился, выражал нежелание продолжать заниматься нелюбимым делом. В 1861 году Толстой добился отставки, жил в деревне под Петербургом или в Черниговской губернии.

Это роман “Князь Серебряный” (начат в 1840 опубликован в 1863 году), драматическая трилогия: “Смерть Иоанна Грозного” (1866), “Царь Федор Иоаннович” (1868) и “Царь Борис” (1870).

Во всех произведениях Толстого чувствуется его любовь к родной земле, к её великому прошлому, её богатому народному творчеству.

В возрасте 58 лет Алексей Толстой 28 сентября (10 октября н.с.) 1875 скончался в имении Красный Рог Черниговской губернии.

В данной статье содержится краткая биография Алексея Константиновича Толстого.

«Средь шумного бала, случайно…» Нет, этот романс я услышала позднее, а сначала были «Колокольчики мои, Цветики степные!», завораживающая сказка «Садко». В юности особенное впечатление на меня произвел «Князь Серебряный». Я переживала и не могла успокоиться несколько недель.

Матерью Алексея была незаконнорожденная дочь графа А. К. Разумовского Анна Алексеевна Перовская. Воспитывалась Анна в семье Разумовского и замуж вышла в 1816 году за графа Толстого.

Но брак, скорее всего, был не по взаимной симпатии, вдовый граф был намного старше супруги. Едва поженившись, родители Алексея Толстого стали ссориться и разошлись вскоре после его рождения.

Дядей Толстого со стороны отца был художник-медальер Федор Толстой.

Но воспитывали мальчика мать и её брат известный в те времена писатель А. Перовский, который писал под псевдонимом Антоний Погорельский.

Детство Алексея прошло в имении матери, а затем дяди по материнской линии на Украине в селе Погорельцы.

Позднее сам Толстой писал в : «Ещё шести недель я был увезен в Малороссию матерью моей и моим дядей со стороны матери, Алексеем Алексеевичем Перовским, бывшим позднее попечителем Харьковского университета и известным в русской литературе под псевдонимом Антона Погорельского. Он меня воспитал, и первые мои годы прошли в его имении».

Алексей получил хорошее . С 10-летнего возраста мальчика возили за границу. Так в 1826 году он с матерью и дядей поехал в Германию. Там произошло событие, которое Толстой запомнил на всю жизнь – при посещении Веймара, семья побывала в гостях у Гёте, и Алексей сидел на коленях у великого немецкого писателя.

Большое впечатление произвело на мальчика путешествие по Италии. Как он сам потом писал: «Мы начали с Венеции, где мой дядя сделал значительные приобретения в старом дворце Гримани. Из Венеции мы поехали в Милан, Флоренцию, Рим и Неаполь, – и в каждом из этих городов рос во мне мой энтузиазм и влюблённость к искусству, так что по возвращении в Россию я впал в настоящую «тоску по родине», в какую-то безысходность, вследствие которой я днём ничего не хотел есть, а по ночам рыдал, когда сны меня уносили в мой потерянный рай».

Когда Толстому было 8 лет, они вместе с мамой и дядей переехали в Петербург. Близкий друг дяди, русский поэт В. Жуковский представил Алексея цесаревичу и с тех пор Алексей Толстой был одним из тех детей, что входили в детское окружение наследника престола, будущего Александра II.

По воскресеньям он приходил во дворец для игр. Детские отношения не испарились вместе с детством, а продолжались в течение всей жизни Толстого. К Толстому с большим уважением относилась жена Александра II, императрица Мария Александровна, высоко ценившая поэтический дар Толстого.

Писать Толстой начал на французском языке, именно на нём были написаны два его фантастических рассказа в конце 1830-х – начале 1840-х годов – «Семья вурдалака» и «Встреча через триста лет».

В мае 1841 года под псевдонимом «Краснорогский» была издана первая книга Толстого.

Книгу заметил сам В. Г. Белинский и отозвался о ней весьма благосклонно, увидев в ней «все признаки ещё слишком молодого, но, тем не менее, замечательного дарования».

В 1834 году Толстой стал так называемым «архивным юношей», поступив в московский архив Министерства иностранных дел. Как «студент архива», он выдержал в 1836 году экзамен «по наукам, составлявшим вектор движения бывшего словесного факультета» в Московском университете, и был причислен к русской миссии при германском сейме во Франкфурте на Майне.

В этом же году умер его дядя Перовский, оставив племяннику большое состояние.

1840 году Толстой получил службу в Петербурге при царском дворе, где служил во II отделении собственной Его Императорского Величества канцелярии, имел придворное звание, продолжая при этом путешествовать по разным странам и вести необременительную светскую жизнь.

В 1843 году им было получено придворное звание камер-юнкера.

В 1840-е годы Алексей Константинович начал работать над историческим романом «Князь Серебряный», который завершил только в 1861 году. В это же время он писал лирические стихотворенья и баллады.

Толстой был знаком с Панаевым, Некрасовым, Гоголем, Аксаковым, Анненковым. Именно он помог Тургеневу освободиться из ссылки в 1852 году.

Наверное, всем известны афоризмы Козьмы Пруткова. Так вот этот сатирический персонаж был создан Алексеем Константиновичем Толстым вместе с двоюродными братьями Жемчужниковыми.

Во время Крымской войны Толстой сначала хотел сформировать особое добровольное ополчение, но когда это ему не удалось, поступил на военную службу и был назначен флигель-адъютантом.

Он так и не успел принять участие в военных действиях, заразившись возле Одессы тифом. Многие его однополчане скончались от этой болезни. И сам Толстой был в очень тяжёлом состоянии, можно сказать, висел на волоске между жизнью и смертью.

Государь был настолько обеспокоен, что ему телеграфировали о состоянии здоровья Толстого несколько раз в день.

Выходила же Толстого жена конногвардейского полковника С.А. Миллер, в девичестве Бахметьева. И Алексей Толстой влюбился в свою спасительницу на всю жизнь.

Им далеко не сразу было суждено воссоединиться. Муж Софьи Андреевны не давал ей развода, да и развестись в те времена было весьма проблематично. Не хотела и мать Толстого, чтобы он женился на Софье Андреевне. Конечно, она мечтала о совсем другой невесте для единственного сына. Официально их брак был оформлен только в 1863 году.

Но письма, Толстого к Софье Андреевне, написанные в зрелом возрасте поражают своей несказанной нежностью. Все, кто знал эту пару, говорили, что их брак был счастливым от первого до последнего дня.

Во время коронации в 1856 году Александр II назначил Толстого флигель-адъютантом, но Толстой не захотел оставаться в военной службе, объясняя это тем, что «Служба и искусство несовместимы», и получил звание егермейстера, в котором и оставался до конца своих дней, не неся никакой службы.

С середины 60-х годов ухудшилось здоровье Толстого, и он большее время стал жить зимой на курортах Италии и Южной Франции, а лето проводил в своих русских имениях – Пустыньке на берегу реки Тосны под Петербургом и Красном Роге Мглинского уезда, Черниговской губернии, близ города Почепа.

В 1866-1870 годах Алексей Константинович опубликовал историческую трилогию, состоявшую из трагедии «Смерть Иоанна Грозного», «Царь Фёдор Иоаннович», «Царь Борис».

Но ухудшилось не только здоровье, но и финансовое положение писателя, так как он мало уделял внимания хозяйству.

В последние годы Толстой писал много стихотворений и баллад, печатался в журналах «Современник», «Русский вестник», «Вестник Европы» и других. В 1867 году он выпустил в свет сборник стихотворений.

Скончался писатель в возрасте 58 лет в имении Красный Рог Черниговской губернии. Врач назначил ему лечение морфием и во время очередного приступа головной боли 28 сентября 1875 года Алексей Константинович Толстой ошибся и ввёл себе слишком большую дозу морфия.

Теперь Красный Рог находится в Брянской области и в нём Музей-усадьба Алексея Толстого.

Там же находится Часовня-усыпальница, где похоронен А.К. Толстой. Каменный склеп был сооружён в 1875 году женой поэта Софьей Андреевной Толстой. Он стал усыпальницей и для самой С.А. Толстой, которая намного пережила мужа, скончавшись в 1892 году.

Наверное, многие удивятся тому, что Толстой имея колоссальную возможность для карьерного роста, предпочёл быть «только» художником.

В одной из своих первых поэм, посвящённой душевной жизни царедворца – поэта Иоанна Дамаскина – Толстой писал о своём герое: «Любим калифом Иоанн, ему, что день, почёт и ласка». Но Иоанн Дамаскин обращается к калифу с просьбой – «простым рождён я был певцом, глаголом вольным Бога славить... О, отпусти меня, калиф, дозволь дышать и распевать на воле».

Точно такой же доли желал для себя и сам писатель.

И все его произведения, начиная с лирических стихотворений, сатиры и баллад до исторического романа и драм являются ценными жемчужинами в сокровищнице русской литературы.

А его романсы проливают в сердца слушателей гимн неугасающей любви и щемящую нежность.