Фольклор обряды традиции верования сибиряков енисейской губернии. Презентация на тему: «Культура и традиции народов Сибири. Народы и занятия

Новая хрестоматия по истории Сибири

Новосибирское издательство «Инфолио-Пресс» выпускает в свет «Хрестоматию по истории Сибири», адресованную школьникам, самостоятельно или вместе со своими педагогами изучающим историю нашего края. Составители пособия - доктор исторических наук, профессор Новосибирского педагогического университета В.А. Зверев и кандидат исторических наук, доцент Новосибирского института повышения квалификации и переподготовки работников образования Ф.С. Кузнецова.
Хрестоматия входит в состав учебно-методического комплекта «Сибирь: 400 лет в составе России», предназначенного для учащихся общеобразовательных учреждений. Ранее, в 1997-1999 гг., были изданы учебное пособие А.С. Зуева «Сибирь: вехи истории», а также три части учебного пособия под общим названием «История Сибири» (авторы - В.А. Зверев, А.С. Зуев, В.А. Исупов, И.С. Кузнецов и Ф.С. Кузнецова). «История Сибири» уже выдержала второе массовое издание в 1999-2001 гг.
«Хрестоматия по истории Сибири» - это учебное пособие, помогающее создать полноценный национально-региональный компонент образования в VII-XI классах сибирских школ. Но оно не содержит готовых ответов на проблемные вопросы. Это сборник законодательных актов, чиновничьих отчетов, материалов административных и научных обследований, отрывков из воспоминаний сибиряков-горожан и грамотных крестьян, сочинений путешественников и писателей. Большинство этих людей были очевидцами и участниками событий, происходивших в Сибири в XVII - начале XX в. Иные авторы судят о сибирской истории по материальным остаткам прошлой жизни, по дошедшим до них письменным, устным, изобразительным свидетельствам.
Тексты документов сгруппированы в восемь глав по проблемно-хронологическому принципу. Взятые в комплексе, они дают читателю возможность составить собственное представление о прошлом региона, ответить на важные вопросы, интересующие многих сибиряков. Какие народы жили на территории нашего края в XVII-XVIII столетиях и почему некоторые из них невозможно найти на современной карте Сибири? Правда ли, что русские люди, расселившись в Северной Азии, с течением времени настолько приспособились к местным природным особенностям, так сильно смешались с коренными жителями, что уже к середине XIX в. составили совсем новый «чалдонский» народ? Сильно ли отставала Сибирь в своем развитии от Европейской России к началу ХХ в.? Уместно ли утверждать, что она была «страной тайги, тюрем и темноты», царством «полудикости и самой настоящей дикости» (это оценки, которые высказывались в советское время)? Какими свершениями наших прадедов-сибиряков «прирастала Россия» в старое время и чем мы, сибиряки нынешние, можем гордиться в историческом наследии наших предков?
Составители хрестоматии постарались так подобрать свидетельства, чтобы они высветили состояние традиционной народной культуры, повседневного быта и нравов сибиряков - «коренных» и «пришлых», деревенских и горожан. К исходу XIX в. устоявшиеся порядки стали рушиться, непривычные нововведения проникали в культуру и образ жизни. Начавшаяся тогда модернизация общества тоже нашла отражение на страницах хрестоматии.
Чтобы вникнуть в проблематику той или иной главы, нужно обязательно прочитать помещенное в ее начале введение. В таких текстах кратко характеризуется значимость темы, говорится об основных оценках и суждениях, бытующих в исторической науке и в общественном сознании, объясняются принципы отбора материалов.
Перед каждым документом помещены небольшие справки об авторе и обстоятельствах создания этого текста. После документа составители поместили вопросы и задания - под рубрикой «Подумай и ответь». Выполнение заданий призвано помочь учащимся внимательно прочитать документы, проанализировать исторические факты, сделать и аргументировать собственные выводы.
В конце каждой главы сформулированы «Творческие задания». Их выполнение предполагает работу с комплексом текстов. Составители хрестоматии рекомендуют школьникам осуществлять такую работу под руководством профессионального историка. Итогом выполнения творческого задания может стать историческое сочинение, выступление на научно-практической конференции, создание экспозиции в семейном или школьном музее.
Поскольку пособие предназначено в первую очередь не для научной, а для учебной работы, правила публикации упрощены. Не оговариваются купюры в тексте, кроме пропуска слов внутри или в конце предложения (пропуск обозначается многоточием). Некоторые длинные тексты разбиты на несколько частей. Таким частям, а также целым текстам иногда предпосланы заголовки в квадратных скобках, придуманные составителями хрестоматии. В квадратные скобки взяты также слова, помещенные составителями в текст документа для его лучшего понимания. Звездочками обозначены примечания, сделанные автором документа. Цифрами пронумерованы примечания составителей хрестоматии.
Вниманию читателей предлагается пятая глава хрестоматии - «Что в жизни поколений было бытом» (в газетной публикации название изменено).

Владимир ЗВЕРЕВ

Быт и традиции Сибири

Семья крестьян-сибиряков.
Гравюра М. Гофмана (Германия)
по эскизу О. Финша, сделанному в
Томской губернии в 1876 г.

Эта глава хрестоматии посвящена описанию традиций, характерных для культуры и образа жизни сибирского крестьянства в XVIII - начале XX в.
Традиции - это такие элементы культуры или общественных отношений, которые долго существуют, медленно меняются и передаются без критического к ним отношения из поколения в поколение. Столетиями традиции играли роль основы, стержня повседневной жизни народа, поэтому российское общество - по крайней мере, до «сплошной коллективизации» рубежа 1920-1930-х гг. - некоторые историки называют обществом традиционного типа, а тогдашнюю массовую культуру - традиционной культурой.
Смыслом крестьянской жизни был труд, производимый силами членов семьи на «своей» пашне (юридически основная часть земли в Сибири принадлежала государству и его главе - императору, но крестьянское землепользование до начала ХХ в. было относительно свободным). Земледелие дополнялось животноводством, промыслами.
Традиционными были и познание окружающей среды, «лад» семейных и общинных взаимоотношений, воспитание и обучение детей. Традиционной оказывалась вся материальная и духовная культура деревни - созданный своими руками предметный мир (орудия труда, поселения и жилища, одежда и т.д.), сохраняемые в сознании и «на сердце» верования, оценка природных и социальных явлений.
Часть народных традиций была принесена в Сибирь из Европейской России в ходе заселения этого края, другая часть сложилась уже здесь, под влиянием специфических сибирских условий.
В исследовательской литературе отразились разные подходы к оценке традиционной народной культуры, деревенского быта России и, в частности, Сибири. С одной стороны, уже в досоветский период проявился, а в работах советских историков стал преобладать сугубо негативный взгляд на «патриархальщину, полудикость и самую настоящую дикость» (слова Ленина), будто бы царившие в дореволюционной, доколхозной деревне и мешавшие властям и интеллигенции деревню эту «окультуривать». С другой стороны, издавна существует и в последнее время активизировалось стремление к любованию старыми народными традициями, даже к их полному «возрождению». Эти полярные оценки как бы намечают пространство для поисков истины, которая, по обыкновению, лежит где-то посередине.
Для публикации в хрестоматии отобраны исторические документы, по-разному описывающие и объясняющие некоторые стороны традиционной культуры сибиряков. Интересны и взгляды крестьян, и суждения внешних наблюдателей - ученых (этнографов, фольклористов) и дилетантов - местного врача и учителя, досужего путешественника и т.д. В основном ситуация представлена глазами русских людей, но присутствует и мнение иностранца (американского журналиста).
Законными будут вопросы современных читателей: чем культура и быт наших предков принципиально отличались от нынешней повседневности? Что из народных представлений, обычаев и обрядов сохраняет свою жизнеспособность в современных условиях, нуждается в сохранении или возрождении, а что безнадежно устарело уже к началу ХХ в.?
Вряд ли высвеченная источниками картина допускает однозначные ответы…

Ф.Ф. Девятов

Годовой кругооборот трудовой крестьянской жизни

Федор Федорович Девятов (ок. 1837 - 1901) - зажиточный крестьянин из села Курагинское Минусинского округа Енисейской губернии. Во второй половине XIX в. активно сотрудничал с научно-просветительными учреждениями и органами печати в Сибири.

[Возьмем] среднюю семью по количеству рабочей силы. Такая семья обыкновенно состоит из домохозяина-работника, его [жены], отца-старика и старухи матери, сына подростка от 12 до 16 лет, двух дочерей малолетних и, наконец, маленького ребенка. Такие семьи встречаются всего чаще. Семья эта круглый год занята работой. На посторонние заработки здесь ни у кого нет времени, а поэтому во время жнитва здесь часто собираются помочи , которые и происходят в праздничный день.
Такая семья, имея 8 рабочих коней, 2 сохи, 5-6 борон, может засевать 12 десятин . На покос она выпускает 4 косы, на жнитво 5 серпов. При таком хозяйстве представляется возможным содержать до 20 голов рогатого скота, коней, кобыл и молодяжнины-подростков, всего 15 голов; овец до 20-30 голов и свиней 5. Гуси, утки, куры - это неотъемлемая принадлежность такого хозяйства. Рыбный промысел хотя и существует, но вся рыба расходуется дома и в продажу не идет. Ловлею рыбы обыкновенно занимается старик-отец или дед. Если он иногда и продаст часть рыбы, то разве для того, чтоб выручить несколько медяков Богу на свечки.
Засевается 6 десятин рожью и ярицей , 3 десятины овсом, 2 десятины пшеницею; а ячменем, гречею, просом, горохом, коноплею, всем вместе 1 десятина. Картофель и репа сеются в особых местах. В годы среднего урожая весь сбор с 3 десятин ржи, с 2 десятин овса, с 1 десятины пшеницы идет на домашнее потребление. Весь мелкий хлеб тоже остается дома. В продажу идет хлеб с 3 десятин ржи, с 1 десятины овса и с 1 десятины пшеницы. Все другие произведения хозяйства, как то: скотское и баранье мясо, свинина, птица, молоко, масло, шерсть, перья и прочее - всё это идет на собственное потребление в форме пищи или одежды и проч.
Торговцы мануфактурными и мелочными товарами и вообще всеми крестьянскими потребностями почти всегда являются и покупателями хлеба и других продуктов крестьянского хозяйства; в лавках крестьяне забирают разные товары по счету и платят продуктами хозяйства, хлебом, скотом и пр. Кроме того, по отдаленности от городов, врачей и аптек, здесь развилась своя домашняя самопомощь . Это не то, что лечение знахарей, а просто у всякой запасливой старушки-хозяйки есть пять-шесть настоев, например: настой перцовки, троелистки, березовой почки, порезной травы … и зверобоя, а у более запасливых камфорная примочка, свинцовая примочка, крепкая водка, скипидар, мятные капли, чилибуха, разные травы и корни. Многие из этих лекарственных веществ тоже покупаются из лавки.
Телеги, сани, дуги, сохи, бороны и все нужные орудия сельского хозяйства крестьяне делают сами. Стол, кровать, простой диван и стулья тоже делаются многими у себя дома - своими руками. Таким образом, всего расхода в означенной крестьянской семье до 237 р[ублей в год]. Приход деньгами можно определить до 140 р.; остальное, следовательно, выплачивается продуктами.
В счет прихода, а также и в расход, не внесено: хлеб, отдаваемый за работу натурой, например, за шитье … овчинных шуб, азямов из домашнего сукна, обуви (многие из этих вещей шьются дома женщинами, членами семьи), за пряжу шерсти, льна, мыловарне за варение мыла и пр.; хлеб выменивается и на известку для беления стен. Муравленая посуда , деревянная посуда, сеяльницы, судницы, корыта, сита, решеты, веретена, цевки доставляются переселенцами из Вятской губернии и тоже вымениваются на хлеб. Мена производится таким манером: желающий приобрести посудину насыпает ее рожью, которую и отдает продавцу, а посудину берет себе; называется это «осыпная цена».
Этим выражается почти весь годовой кругооборот трудовой крестьянской жизни. Источником ее является рабочая сила. Прибывает в семье рабочая сила, прибывает и увеличивается разработка земли; увеличивается посев хлеба, скотоводство; одним словом, растет приход и расход.

Девятов Ф.Ф. Хозяйственный быт сибирского крестьянина /
Литературный сборник. СПб., 1885.
С. 310-311, 313-315.

Примечания

1 Помочи - коллективная соседская взаимопомощь. Церковь не допускала работы в праздники, но страдное время было дорого, и крестьяне обходили запрет, работая не в своем хозяйстве, а на помочах.
2 Десятина - основная дометрическая мера площади в России, равная 1,09 га.
3 Рожью и ярицей - в данном случае - озимой и яровой рожью.
4 Азям - верхняя мужская одежда, разновидность кафтана или тулупа.
5 Муравленая посуда - покрытая глазурью.
6 Цевка - деревянная трубка, деталь приспособлений для прядения или ткачества.

ПОДУМАЙ И ОТВЕТЬ

1. Какие виды занятий являлись в крестьянском хозяйстве традиционными?
2. К какому типу (натуральное, рыночное, смешанное) можно отнести описанное хозяйство? Почему?
3. Что, по мнению Ф. Девятова, является основным «источником крестьянской жизни»? На какой характер крестьянского хозяйства указывает это утверждение автора?
4. Существует ли в Вашей семье медицинская «домашняя самопомощь»? Из чего она складывается?

Н.Л. Скалозубов

Крестьяне любовались на пахоту…

Николай Лукич Скалозубов - тобольский губернский агроном, видный общественный деятель. В рамках Курганской выставки в сентябре 1895 г. он организовал два конкурса пахарей. В общей сложности в них участвовали 87 местных крестьян, которые должны были вспахать выделенные им загоны «скоро и хорошо».

Первый конкурс

Оценка [результатов вспашки] предоставлена была самим крестьянам, и депутаты отнеслись к своей задаче в высшей степени добросовестно. Если среди них возникали разногласия, поле тщательно всеми вновь осматривалось, и в большинстве случаев приговоры были единогласны. Комиссию сопровождали и некоторые из пахарей, участвующих в конкурсе, внимательно прислушиваясь к оценке.
Результатов оценки пахари ждали с нетерпением; волнение некоторых было очень велико. Один старик подошел к распорядителю и спрашивает: «Что это, знать, моя пахота не поглянулась?» - «Да, старики говорят, мелко пашешь, получше надо пахать!» Не говоря ни слова, старик сваливается с ног и лежит несколько минут в обмороке. Рассказывают, что другой пахарь заплакал, когда узнал, что его пашня забракована.
В противность существующему мнению, что сибирский крестьянин гонится за производительностью пахотного орудия в ущерб качеству работы, оказалось совершенно обратное: оценщики лучшею признавали ту пашню, где на загон приходилось больше борозд, и замечательно то, что этот признак выяснялся последним, т.е. сначала оценивали пашню по тщательности разработки земли, по глубине, и только потом считали борозды.

Второй конкурс

Лучшею пашнею, как и в прошлый раз, считали такую, которая при наибольшей глубине представлялась более выровненною, с большим числом борозд в загоне, мелкоглыбистою, без целин, с прямыми бороздами и хорошо покрытым жнивьем. Лучшей пашней, как и следовало ожидать, и по единогласному приговору крестьян, оказалась пашня, сделанная плугом Сакка . Крестьяне любовались на эту пахоту: на пашне не видно было ни одной соломины, комья раздроблены так мелко и пласты так хорошо прикрывали один другой, что поле имело вид забороненного. Тем не менее половина голосов комиссии не [сразу] соглашалась оценивать пашню эту выше отличной сошной .
Плужную пахоту оценщики не хотели и сравнивать с сошной: «да ведь это заводская соха, ее куда хошь пусти - хорошо вспашет; нам люба своя соха: и дешева, а можно хорошо вспахать». «Хороша, да дорога - не для нас», - таков был отзыв [о заводской «сохе»].

Скалозубов Н.Л. Отчет о [сельскохозяйственной и кустарно-промышленной]
выставке [в г. Кургане] и каталог ее. Тобольск, 1902. С. 131-132, 134-135.

Примечания

1 Плуг Сакка - стальной плуг производства компании «Рудольф Сакк» (Харьков).
2 Сошная вспашка - в данном случае - сделанная сибирской сохой с двумя деревянными сошниками и отвалами.

ПОДУМАЙ И ОТВЕТЬ

1. Какие критерии предъявлялись крестьянами при оценке качества вспашки?
2. Что в приведенном описании свидетельствует о серьезном отношении крестьян к труду пахаря?
3. Почему крестьяне в повседневной работе отдавали предпочтение сохе, а не плугу? Как этот факт характеризует их хозяйственный быт и менталитет (миропонимание)?

Очевидцы о семейных земледельческих обрядах

Первая весенняя вспашка в Западной Сибири в описании Ф.К. Зобнина

Филипп Кузьмич Зобнин - выходец из сибирских крестьян, сельский учитель, автор ряда этнографических работ.

Рано утром после завтрака или чаю стали собираться на пашню. Всякое дело надо начинать с молитвой. С этого же начинается и пахота. Когда лошади уже бывают запряжены, вся семья собирается в горницу, затворяют двери и перед иконами затепливают свечки. Перед началом молитвы, по обычаю, все должны присесть, а потом уж вставать и молиться. После молитвы в хороших семьях сыновья, отправляющиеся на пашню, кланяются родителям в ноги и просят благословения. Прежде чем выехать за ворота, часто посылают посмотреть, нет ли где бабы на улице. Дурною приметою считается, когда при таком важном выезде баба пересечет дорогу. После такой беды хоть назад воротиться…
Так и делают, если еще не выехали со двора: снова идут в горницу обождать и уж потом выезжают.

Зобнин Ф.К. Из года в год (описание круговорота крестьянской жизни
в с. Усть-Ницинском Тюменского округа) //
Живая старина. 1894. Вып. 1. С. 45.

Начало весеннего сева в Восточной Сибири в описании М.Ф. Кривошапкина

Пришло время сеять. Задумали завтра отправиться в поле. Начинаются приготовления. Прежде всего идут непременно в баню и надевают чистое белье; да мало того, что чистое, - более нравственные мужчины надевают белье даже совершенно новое, с иголочки, потому что «сев хлеба не простое дело, а об нем вся и молитва Богу!» С утра приглашается священник и служится молебствие. Потом расстилают на столе белую скатерть и кладут ковригу с солонкою, что припрятаны с Пасхи; затепливают перед образом свечи, молятся Богу; прощаются с домашними; а если отец не сам едет, то благословляет детей, поклонившихся ему в ноги.
По приезде в поле закладывают лошадей; а старший хозяин насыпает зерно в торбу (т.е. плетушку из бересты или каких-нибудь прутиков) и оставляет ее у крыльца зимовья. Потом, как обыкновенно, все приседают рядом; встают; молятся на все 4 стороны; старший отправляется разбрасывать жито, а другие вспахивают. Сделав этот, по их выражению, начин (начало), возвращаются все домой, где приготовлен уже обед и собраны все родные. Остается, если близко, послать за священником, который должен благословить и хлеб, и вино и выпить с хозяином по первой рюмке. Обед кончен. Младшие члены семьи или работники отправляются пахать как следует; а старейший провожает гостей, насыпает в мешки зерно и выезжает сеять.

Кривошапкин М.Ф. Енисейский округ и его жизнь.
СПб., 1865. Т. 1. С. 38.

ПОДУМАЙ И ОТВЕТЬ

1. Что общего в хозяйственных семейных обрядах у крестьян Западной и Восточной Сибири?
2. Как данные обряды характеризуют отношение крестьян к своему труду? Есть ли у описанных обрядов рациональная основа?
3. Какие выводы о взаимоотношениях в крестьянской семье можно сделать на основе предложенных источников?

Джон Фразер

Еще не скоро русский крестьянин станет способен к колонизаторской роли

Джон Фразер - известный американский журналист, посетивший Сибирь в 1901 г. Он изложил свои впечатления в книге, переведенной на разные европейские языки.

Нигде в Соединенных Штатах - ведь Сибирь часто называют новой Америкой - нет такого громадного пространства прекрасной земли, как бы созданной для хлебопашества и ожидающей только рук человеческих, которые бы ее обрабатывали. Однако мало надежды на то, чтобы Сибирь трудом одних только своих обитателей уделила что-нибудь из своих природных богатств другим странам. Такое положение продлится, вероятно, еще в течение нескольких поколений.

Сибирский крестьянин - плохой работник

Несомненным признан тот факт, что русский крестьянин - один из самых плохих колонизаторов на всем земном шаре. Простой мужик стремится главным образом вдоволь наесться и отложить на воскресный день несколько копеек, чтобы иметь возможность напиться.

Русское правительство искренне старается, по мере возможности, облегчить судьбу переселенцев. Так, оно выписывает американские сельскохозяйственные орудия и продает их по очень низкой цене. Но куда только ни заглянешь, всюду замечаешь, как мало выдержки имеет переселенец. Прежде всего, он, например, не хочет жить [на хуторе] на расстоянии 3, 5 или 10 миль от соседей, а стремится жить в деревне или городе, если даже отведенный ему надел находится от них на расстоянии 30 миль. Обрабатывает ли он участок земли, сеет пшеницу, но несвоевременно приступит к уборке урожая и, таким образом, урожай наполовину погибает. Жнет он серпом, а тем временем часть пшеницы пропадает от дождей. Об удобрении почвы он не имеет никакого понятия, не задумывается совершенно о будущем. У него отсутствует всякое желание разбогатеть. Единственное его стремление - как можно меньше работать. Принцип, которым он руководится в жизни, лучше всего обозначается известным словом - «ничего». Это слово означает: «Мне, мол, всё равно, не стоит на это обращать внимание!» Иначе говоря, оно выражает понятия, заключающиеся в словах: флегматичность, равнодушие, небрежность.
Конечно, все переселенцы - потомки крепостных; в лице их предков человеческое достоинство подвергалось величайшему унижению. Нельзя поэтому надеяться в их потомках встретить предприимчивых и самостоятельных людей; даже в выражении их лица лежит печать унижения и равнодушия.
Правительство всеми силами старается воспитать переселенцев в таком духе, чтобы они поняли всю пользу новейших улучшений в сельском хозяйстве и стали их применять. Но все его старания не приводят к ощутительным результатам…
По всей вероятности, еще не скоро русский крестьянин станет способен к колонизаторской роли.

Убогий быт и низкий уровень культуры

Деревни здесь имеют весьма плачевный вид. Хижины построены из грубо отесанных бревен. Щели между отдельными бревнами или досками заделываются для защиты против снега и ветра мхом. В продолжение зимы двойные окна плотно закрыты и забиты гвоздями, да и летом не очень часто они отворяются.
Русские крестьяне не имеют никакого представления о гигиене. Они не знают совсем отдельной спальной комнаты. На ночь они на полу расстилают шкуры и подушки и спят на них, не раздеваясь. Утром только они немного смачивают лицо водой, мыла вовсе не употребляют.
Понятно, что развлечения этих людей, живущих вдали от культурных центров, очень ограничены. Пьянство здесь самое обычное явление, причем водка часто попадается крайне плохого качества. В каждой деревне есть парни, умеющие играть на гармонии; под звуки ее часто устраиваются народные танцы. Женщины не очень привлекательны: они не обладают умом, глаза у них без всякого выражения. Единственная их мечта - приобрести красный платок, которым они обвязывают себе голову.
Жилища отличаются ужасными гигиеническими условиями и зловонием, но это не мешает их обитателям быть чрезвычайно гостеприимными. Между тем как крестьянские хижины имеют жалкий вид, почти в каждой деревне здесь можно встретить большую белую церковь с золотыми или позолоченными куполами. Мужики простодушны, очень религиозны и суеверны. Это - народ неотесанный и темный; страсти его самые первобытные. Сибирский крестьянин никогда не сделает сегодня того, что можно отложить на завтра. Но его переселили в богатую страну, и есть надежда, что в скором времени здесь больше разовьется культура, и тогда Сибирь будет в состоянии засыпать своими богатствами весь мир.

Глейнер А. Сибирь, Америка будущего.
По сочинению Джона Фостера Фразера «The Real Siberia».
Киев, 1906. С. 15-17, 19-20.

Примечание

1 Миля - английская неметрическая мера длины, равная приблизительно 1,6 км.

ПОДУМАЙ И ОТВЕТЬ

1. Чем отличается сделанная автором оценка крестьянской культуры от суждений, содержащихся в предыдущих документах? Можно ли считать ее абсолютно бесспорной?
2. Какую роль в «воспитании переселенцев» автор отводит государству, в чем видит причины неуспеха его деятельности?
3. Сравните описание поселений и жилищ сибиряков, сделанное американским журналистом, с описаниями, приведенными в этой хрестоматии и в учебнике по истории Сибири. В чем могут заключаться причины столь разительного несоответствия оценок?
4. Какое будущее сулил Джон Фразер Сибири? Оправдался ли его прогноз через сто лет?

С.И. Турбин

Сибиряки до каши не охотники…

Когда я и ямщик вошли в избу, хозяева уже сидели за столом и хлебали щи; но да не подумает читатель, что сибирские щи то же, что русские. Между ними нет никакого сходства. В сибирских щах, кроме воды, мяса, соли и толстой крупы , нет никаких примесей. Класть капусту, лук и вообще какую бы то ни было зелень считается совершенно ненужным.
За щами последовал студень, к которому подали незнакомую нашему простонародью горчицу, разведенную квасом. Далее явился не то чтобы вареный и не то чтобы жареный, а скорее пареный поросенок, слегка просоленный и очень жирный. Четвертым блюдом был открытый пирог (растягай) с просоленною щукой. В пироге ели только начинку; края и сподку есть не принято. Наконец, явилось что-то вроде оладьев с творогом, жаренных в коровьем масле.
Каши не было. Сибиряки до нее не охотники, а гречневой крупы даже не любят. Хлеб исключительно пшеничный, но очень кислый, и печеный из жидкого теста. Это был ежедневный обед исправного крестьянина. Квас, и даже очень хороший, в Сибири можно найти в каждом порядочно построенном доме. Где пекут хлеб из ржаной муки, там ее всегда сеют на сито. Употреблять решето считается предосудительным.
- Мы, слава Богу, не свиньи! - говорят сибиряки.
- Как же таки мякину исть, сохрани Господи! - говорят сибирячки.
За решетный хлеб много достается новоселам, имеющим к нему сильное пристрастие.

Турбин С. И. Старожил. Страна изгнания и исчезнувшие люди:
Сибирские очерки. СПб., 1872. С. 77-78.

Примечания

1 Толстая крупа - крупная, не мелко смолотая, обдирная.
2 Мякина - полова, хлебные колосья, от которых отвеяно зерно. У сита ячейки были мельче, чем у решета, поэтому просеянная мука оказывалась чище, без примеси отрубей и мякины.

ПОДУМАЙ И ОТВЕТЬ

1. Чем отличался обед в доме зажиточного сибиряка-старожила от обычной русской трапезы (выделите не менее пяти особенностей)?
2. Чем отличался решетный хлеб от сеянного на сито? Почему, по словам автора, новоселы предпочитали решетный хлеб?

А.А. Савельев

Весной при вскрытии реки все спешат умыться свежей водой...

Зимние повозки у постоялого двора.
Гравюра из книги, изданной в Париже в 1768 г.

Записи примет, обычаев, поверий и ритуалов сделаны этнографом Антоном Антоновичем Савельевым (1874-1942) в период ссылки (1910-1917) в Пинчугской волости Енисейского уезда Енисейской губернии. В данной публикации они сгруппированы тематически.

На промысле и на пашне

Старик-хозяин ладит «вентерь» (вентель) «на весну рыбу идти промушлять». Чтобы пройти в избу, приходится перешагнуть через разложенную по полу рыболовную снасть. - «Не, паря, этова не надо; никовда не надо. Не шагай через. Через это рыба в него не пойдет. Испортить вентерь можно».
При первом весеннем лове … первую же пойманную более или менее крупную рыбу бьют палкой и при этом приговаривают, ударяя по рыбе, - «попала, да не та, посылай мать да отца, бабушку да дедушку».
Желательно в день посева украсть у кого-нибудь что-нибудь, хотя бы, например, серянку [спичку] . Урожай и сев будут удачны.
Во время посадки [клубней] картофеля нельзя их есть, а то крот будет их уносить и портить.

О природных явлениях

Как же, как же, паря, это верно - пожар от грозы, это уж как не «Божья милось». Так и говорят - «гореть Божею милосью». Нет, водой тушить такой пожар никак нельзя. Потом уж разгрести [золу] можно.
При граде и при грозе выбрасывают на улицу через окошко (д. Ярки) или через ворота (с. Богучаны, д. Карабула) на улицу же лопату, которой садят хлеб в печь … или печную клюку, чтоб скорее прекратилось то и другое.
Весной при вскрытии реки все спешат умыться свежей водой - чтоб здоровым быть.

О домашних животных

Крестьянское жилище ночью.
Гравюра из книги, изданной
в Париже в 1768 г.

Бывает, что собака теряет аппетит. В д. Пинчуге, чтоб она ела, рубят ей кончик хвоста, а в с. Богучанах одевают ей на шею ободок из черемухового прутика, обмазанного дегтем, или же просто «дехтярну веревочку».
Коров выпускают на волю вскоре после Пасхи. Старший член семьи выходит во двор и там обмазывает смолой наподобие креста двери хлевов, стаек и ворот, произнося при этом молитву. Вдоль тех ворот, через которые выпускаются коровы, на земле он расстилает поясок, снимаемый с себя. Положив поясок и снова сотворив молитву, он делает несколько полупоклонов. Затем, став перед воротами, он «три раз» перегородит (перекрестит) их. Тогда хозяйка [берет] в руки ковригу хлеба, выходит за ворота и, отламывая кусок за куском, манит корову - «тпруси, тпруси, молена, тпруси, Ивановна, тпруси» и т.д. Мимо-идущей корове она дает кусок хлеба. Так переходят все коровы одна за другой, переступая поясок, который расстилается для того, чтоб они знали свой дом, свои ворота. А хозяин вслед за уходящими коровами шепчет: «Христос с вами, Христос с вами!» - и крестит одну за другой. День этот считается полупраздником и в течение его не полагается ругаться.

При постройке н ового дома

При выборе места постройки кидают жеребий. Хозяйка из ржаной муки печет 3 небольших «колобушка» хлебца. Эти последние выпекаются раньше всей остальной стряпни. На следующий день, до восхода солнца, хозяин берет эти хлебцы и кладет их за пазуху, предварительно подпоясавшись. Придя на намеченное место, хозяин … читает молитву; затем распоясывается и следит за количеством выпавших из-за пазухи хлебцев. Если выпадут все три хлебца, место считается удачным и счастливым для поселья; если два выпадут - то «так-сяк», а один - вовсе плохо - селиться не следует.
Когда подымают «матицу» на только что возведенные стены строящегося дома, то поступают так. На «матицу», которая одним концом лежит на стене, кладут ковригу хлеба, немного соли и иконку; всё привязывают к матице новым рукотерником [полотенцем]. По поднятии матицы остаток дня считается праздничным.
В старину при постройке избы под окладку [нижний венец бревенчатых стен] всегда клали деньги в небольшом количестве, а под матню [матицу] третью часть того, что кладут под окладку.
В жилом доме нельзя прорубать окно или дверь - хозяин умрет или будет вообще крупная потеря.

Хлеб - всему голова

Э! Паря, ты не тово, от моёво куска не откусывай и из чашки из моёй не пей. Изурочишь, поди, паря. Мою всю силу через рот возьмешь. Обессилишь меня.
Хлеб отрезанной стороной или отломанной следует класть внутрь стола. Так же точно нельзя класть ковригу или калач вверх «исподней» [нижней] коркой. В первом случае будет мало хлеба, а во втором - на том свете [черти] будут держать вверх ногами.
При дележе в семье [семейном разделе] старший режет ковригу ржаного хлеба на дольки по числу делящихся или имеющихся в семье мужиков. Отделяющийся берет свою часть и отходит от стола. Бабы разливают квашню и уносят свои части.
В старину был обычай не рушить вечером непочатую ковригу хлеба. Говорили, что «коврига спит».
Хлеб нельзя тыкать вилкой - на том свете [черти] самого на вилах будут поднимать.

В семейном быту

Нельзя ребенка класть или сажать на стол - будет уросить [капризничать].
Нельзя ребенка хватать за ноги - худо ему может быть - не скоро будет ходить.
Невеста идет под венец - должна под левую пятку класть серебряную монету - значит, в замужестве в деньгах нуждаться не будет.
Во время болезни нельзя снимать ту рубаху, в которой заболел, иначе болезнь не скоро пройдет.
Умершему кладут в гроб кудель , а иногда даже чистое льняное волокно, чтоб ему помягче лежалось в земле.

Религия и церковные праздники

Рассейский народ молитвенный.
А мы, челдоны, их [молитвы] не знам. В нашей семье семь человек, а Иван один только знат «Отче» и «Богородицу» .
После Пасхи до Троицы нельзя в окно ничего выбрасывать - там стоит Христос, - «штоб не ушибить ево».
Вечером накануне праздников нельзя мести избу и выбрасывать сор из нее. Не будет богатства у хозяев.
Нельзя растягиваться на лавке ногами к божнице - Бог силу отберет.
Всякий праздник обязательно начинается накануне с закатом солнца и кончается также с закатом солнца. Канун праздника называется «вечерей».

Фольклор Приангарья начала XX века // Живая старина:
Журнал о русском фольклоре и традиционной культуре.
2000. № 2. С. 45-46.

Примечания

1 По другим источникам, сеять полагалось не своими, а чужими (подаренными или даже «украденными») семенами.
2 Полупраздник - день, когда допустимы только легкие работы или работают только до полудня.
3 Матица - бревенчатая балка поперек всей избы, на которую настилается потолок.
4 Кудель - вычесанный пучок льна, пеньки, изготовленный для прядения.
5 «Отче наш» и «Богородице Дево» - наиболее употребительные в крестьянской среде молитвы.
6 Божница - шкаф либо полочка в переднем углу чистой комнаты, куда ставятся иконы и другие предметы религиозного культа, кладется Евангелие.

ПОДУМАЙ И ОТВЕТЬ

1. О каких чертах крестьянского менталитета свидетельствуют описанные поверья и обычаи?
2. Какую самооценку крестьянской религиозности содержит источник?
3. Почему первый выгон коров и поднятие «матицы», как и начало пахоты, сева считались у крестьян особенными днями?
4. Какие поверья и обычаи сохранились в Сибири до наших дней? Что о них знают Ваши родители, бабушки и дедушки?

Поэт-сибиряк В.Д. Федоров

о своих предках

Василий Дмитриевич Федоров (1918-1984) - русский поэт. Родился в Кемеровской области. Долгое время жил в Сибири.

Сибирь, мой край,

Затмивший все края,

О, золотая каторга моя,

Приют суровый праотцев

бесправных,

Где барско-царских не было плетей,
Но лыко нам неведо мых лаптей
С железом кандалов прошло

на равных.

Народом ничего не позабыто,
Что в жизни поколений
Было бытом.

Сибиряку сама живая данность
Внушала и суровость, и гум анность.
Почти в любой семье сибиряка
Для беглецов считалось делом

чести

На самом видном и доступном месте
Поставить на ночь кринку молока.
И, тронутую грешными устами,
Крестили заскорузлыми перстами.

Василий Федоров. Из поэмы «Женитьба Дон-Жуана».

ПОДУМАЙ И ОТВЕТЬ

1. Как понять - с исторической точки зрения - слова: «Барско-царских не было плетей»; «Лыко нам неведомых лаптей с железом кандалов прошло на равных»?
2. Почему поэт называет оказание помощи беглым каторжанам «делом чести» сибиряка?

Ф.К. Зобнин

Перед Пасхой мы с братом из церкви не выходим…

Великий четверг - на седьмой, последней,
неделе Великого поста

Деревенская церковь
в Забайкалье. Гравюра из книги
Г. Лэнсделла, изданной
в Лондоне в 1883 г.

Нам с братом еще накануне говорили, чтобы мы завтра раньше вставали: кто в Великий четверг встанет до солнышка да обуётся, - тот в году много утиных гнезд будет находить.
Утром в четверг только что встанем - видим, что на божнице, около икон, стоит коврига хлеба и большая резная деревянная солонка: это четверёжный хлеб и четверёжная соль. Таков обычай, искони веков заведенный. После обедни за столом четверёжный хлеб с солью едят, но не весь: часть его идет домашнему скоту - лошадушкам, коровушкам да овечушкам. С этого хлеба Бог лучше хранит на целый год и скот, и людей.

Великая суббота - последний день
великопостья накануне Пасхи

Утром в этот день яйца красили и делили. Нам, ребятам, досталось столько же, сколько и всем. Но это только сначала. Скоро того и гляди мать или отец из своего пая добавит. После дележки всяк уносит свой пай до завтра, а завтра может расходовать, как кому вздумается. Нам, полным и бесконтрольным хозяевам своих паев, конечно, и в мысль не входило воспользоваться ими накануне: семь недель постился и несколько часов не додюжил - вот уж постыдно.
Перед Пасхой мы с братом из церкви не выходим. В церкви хорошо, и всё напоминает нам, что праздников праздник недалеко: чистят подсвечники, наливают плошки, вставляют новые свечи, возят ельник да пыхтовник для церкви - все это только к Пасхе и делают. Всё это восторгает наши юные сердца, всему мы радуемся и ликуем.

Весенняя рубка дров

Дроворуб - та же страда. Не нарубишь до пахоти - так зиму-то сырником и будешь топить. Те, что постарше да посильнее, отправляются рубить дрова подальше от слободы, на начеву, т.е. ночи на три - на четыре, а то и на неделю. Ребята порубят дровишек где-нибудь недалеко: «всё же хоть на-осень истопить пригодятся». Дрова рубить весело. В лесу, даром что ни зеленой травы, ни цветков нет, а полакомиться можно: берёзовка [березовый сок] побежала. Возьмешь туясок, подставишь под березку - в день-то, глядишь, полон туяс накаплет. Из маленьких березок березовка не сладкая, да и мало; надо березовку цедить из больших берез. Мама нам много березовки пить не давала: говорит - «нездорово».

На посеве льна

Посев льна самый для нас интересный. Кормить семью - дело мужичье, а одевать мужиков - дело бабье. Поэтому при посеве льна вошло в обычай задабривать мужиков тем, что в льняные семена кладут вареных яиц. Поэтому мы и любим сеять лен. Отец высыпает в лукошко семена, а с семенами яйцо за яйцом вылетают: «Робята, берите». Прямо взять да и съесть яичко нельзя, нужно его сначала подбросить кверху да сказать: «Вырасти лен выше лесу стоячего».
Говорят еще, чтобы лен хорошо родился, нужно сеять его нагишом, но мы это никогда не пробовали: стыдно, говорить-то все говорят, а разденься, так на смех поднимут.

Святая Троица - воскресенье на седьмой неделе
после Пасхи

Женщина-старообрядка
с Алтая в праздничной
одежде.
Рис. Н. Нагорской.
1926 г.

Вечером в Троицын день молодые люди обоих полов собираются на полянку - так называется праздничное сборище, происходящее на берегу реки Ницы. На полянке девицы и молодцы, взявшись за руки и составивши несколько рядов, ходят один ряд за другим, распевая песни. Это называется ходить в кругу .
На полянке же играют караулом . Играющие делятся на пары и становятся одна пара за другой. Один или одна из играющих становятся на караул. Игра состоит в том, что пары поочередно выбегают вперед, а стоящий на карауле во время бега старается поймать их. Если это ему удается, то он вместе с пойманным игроком составляет пару, а оставшийся становится на караул.
Одну из самых необходимых принадлежностей полянки составляет борьба. Обыкновенно борцы из верхнего конца [селения] борются поочередно с борцами из нижнего конца. Борьбу ведут только двое, остальные же в качестве любопытных окружают место борьбы толстым живым кольцом.
Борьбу всегда открывают маленькие борцы.
Каждый борец, выходя в круг, должен быть повязан через одно плечо и вокруг себя опояской. Цель борьбы заключается в том, чтобы уронить противника на землю 3 раза. Кто успеет это сделать раньше другого, тот считается победителем. Во время борьбы опускаться руками от опояски строго воспрещается.
От маленьких борьба постепенно переходит к большим. В конце концов остается самый искусный борец, которого никто не мог победить, и он, как говорят, уносит круг . Унести круг - это значит одержать такую победу, которая служит предметом гордости не только для самого борца, но и для всего «конца» или деревни, к которым он принадлежит.

Зобнин Ф.К. Из года в год: (Описание круговорота
крестьянской жизни в с. Усть-Ницинском Тюменского округа) //
Живая старина. 1894. Вып. 1. С. 40-54.

ПОДУМАЙ И ОТВЕТЬ

А.А. Макаренко

Вечерки и маскарады продолжаются с необыкновенным оживлением вплоть до Крещения…

Алексей Алексеевич Макаренко (1860-1942) - ученый-этнограф. Материалы о быте сибиряков собирал в Енисейской губернии (в частности, в Пинчугской волости Енисейского округа) в период ссылки 1886-1899 гг. и во время научных экспедиций в 1904-1910 гг. Книга «Сибирский народный календарь в этнографическом отношении» вышла первым изданием в 1913 г. Публикуемые здесь фрагменты датированы по юлианскому календарю (по старому стилю).

Святочные маски ряженых сибиряков и русских северян, конец XIX – начало XX в. Из коллекции этнографического музея (Санкт-Петербург)

1-е [января]. «Новой гот» (год), он же «Васильев день».
Накануне, 31 декабря вечером, сибирская деревенская молодежь обоего пола … бывает занята ворожбой на излюбленные темы - кто и куда выйдет замуж, кто женится, какую возьмет жену и т.п. В Пинчугской волости … ворожба «на Новой гот» сопровождается пением «подблюдных» песен при участии девушек и «холостяжника» (парней), которые собираются для этого в одну из подходящих жилых изб. В этом случае пинчужане поддерживают обычай жителей великорусских губерний Европейской России.
За один стол более десяти человек (девиц и парней) не садится, чтобы на каждого человека пришлось бы по одной песне. Стол покрывают белой скатертью; каждый из участников, взяв кусок хлеба, кладет его под скатерть перед собою; на поданную тарелку складывают десять колец (требуется хорошо знать свои кольца или класть на них «приметки»). Тарелку закрывают «натуго» платком; тогда поют песню; перед окончанием ее кто-нибудь из не участвующих в игре … встряхнув тарелку, вынимает сквозь щелочку в платке первое попавшееся кольцо: чьим оно окажется, тот и «завечает» на себя (загадывает). Ему поют (мотив протяжный):

По этой песне узнается, кто выйдет замуж или женится. [По другим песням выясняется, в своей деревне или в чужой предстоит обрести суженого; будет ли он богатым или бедным, станет ли любить; попадет девушка в дружное или «несогласливо» семейство; скоро ли станет вдовой и т. п.]
Окончив «подблюдные» песни, приступают к ворожбе. Здесь я отмечу наиболее характерные формы сибирской ворожбы…
Надев на безымянный палец правой ноги кольцо, эту голую ногу купают в «пролуби» (проруби). Одну палку гадальщица, допустим, кладет поперек проруби, другою - «замыкат» прорубь; поэтому одна палка обозначает «замок», другая - «ключ»; этим ключом повертывают в проруби три раза «против сонца» и уносят домой; замок остается на месте. С проруби возвращаются «взапетки», приговаривая: «Суженой-ряженой, приходи ко мне просить ключ от проруби, коня поить, кольцо просить!» Какой молодец придет во сне по ключ, тот и женихом будет. Так же ворожат парни себе невест.
Девушки одни ходят на гумно или в баню, чтобы «гумённый» или «банной» погладил подставленную нарочно для этого голую часть тела: мохнатой рукой погладит - к богатому замужеству, и наоборот.
Девицы и парни, собравшись в один кружок, воруют на время «белу кобылу» или коня, выводят на «расстаньё» дорог, завязывают ей глаза мешком; а когда на нее сядет девица или парень, до трех раз кружат и отпускают на свободу: в какую сторону пойдет лошадь, туда девушка выйдет замуж, а парень оттуда возьмет жену.
В Новый год, на заре, «челядь» (дети) бегает по избам в одиночку или группами и «посеват» овсом, как это совершается и в России. Зерна бросают в «передней» или «красной угол» (где образа - «Бога»), а сами поют:

Маленьких «сеятелей», в которых видят предвестников будущего урожая «хлебушка» и нового счастья для людей, одаривают чем только могут.
Вечером лица обоего пола, от мала до велика, «машкаруютца», т.е. маскируются, кто во что горазд, и посещают избы или «бегают нарятчикам» с целью потешить хозяев. В «откупных» (нанятых) избах затевают «вечёрки» или «вечереньки» с «игришшам», т.е. пением, пляской и разными играми.
Но в Васильев день (1 января) на Ангаре «вечереньки» стараются окончить до полночи (первых петухов), чтобы избежать посещения так называемых шиликунов (нечистая сила).
Было однажды, по поверью пинчужан … что на вечерку, затянувшуюся далеко за полночь, прибежали черти в виде маленьких людей на конских ногах, в «голых парках» (тунгусская одежда), с острыми головами, и разогнали вечеринку.
В последующие затем дни производятся обычные работы; но вечерки и маскарады продолжаются с необыкновенным оживлением вплоть до Крещения. Этот обычай не есть местный, сибирский, но также присущ крестьянам Европейской России.

Макаренко А.А. Сибирский народный календарь.
Новосибирск, 1993. С. 36-37, 39-41.

ПОДУМАЙ И ОТВЕТЬ

1. Почему в молодежной среде в старое время такое серьезное значение придавалось разнообразным гаданиям?
2. Какую роль играла песня в жизни крестьянской молодежи?

Н.П. Протасов

Побеседовав о том, о сём, я переходил на песню…

Узнав всех певцов данной деревни, я обыкновенно просил хозяина пригласить их ко мне, как к любителю старины и песен, побеседовать. Когда же приглашенные являлись, я заводил с ними разговор о их хозяйстве, земельных наделах, семейной жизни и т.п., потом незаметно переходил к обрядам старины и к песне.
Сначала разговор наш бывал односложно-натянутым, а затем постепенно оживлялся; когда же я объяснял, что я сам крестьянин-сибиряк [по происхождению], то мы быстро сближались и после часа такой откровенной беседы становились уже своими людьми. Мне много помогали мои знания мест, сел и населения, которые я приобрел в течение многих лет, странствуя по Сибири пешком и на лошадях и совершив до сорока пяти тысяч верст.
Во время беседы хозяева угощали нас чаем и закуской, а если тут были девицы, то и сластями - конфетками и пряниками, которыми я запасся в Верхнеудинске. Побеседовав о том о сем, я переходил на песню, причем начинал сам петь старые песни и доказывать всю прелесть их, с чем все присутствующие обыкновенно соглашались, в особенности старушки.
Если тут были девушки, то старики начинали их укорять в том, что они не заучивают старинных песен, а поют какие-то «сорочьи скороговорки». Пользуясь этим, я старался вызвать их на соревнование, и песня лилась рекой, спокойно, не вымученная, а чистая, светлая, исполняемая от избытка чувств. Похвалив какую-либо из песен, я просил повторить ее для того, чтобы заучить самому. В то же время рука моя, держащая карандаш, набрасывала песню на бумагу, а при следующих повторениях песня исправлялась окончательно.
На фонографе я записывал следующим образом. Когда соберутся певцы, то возьмешь фонограф и поставишь его на видном месте. Певцы, увидев его, заинтересуются и начнут спрашивать, что это за машина. Когда же скажешь, что эта машинка слушает людей и поет, и говорит человеческими голосами, то они начинают доказывать невозможность этого. Тогда предложишь им спеть какую-либо песню, они охотно соглашаются, и фонограф пишет.
После каждой записи я обыкновенно переменял диафрагму, фонограф пел, девицы узнавали голоса друг друга, и часто какая-либо из певиц с удивлением говорила подруге:
- Слухай, Анюха: Дуняшка-то как выводит!
Через два-три часа я уже в данной деревне пользовался особым доверием, и тогда пели по моему желанию всё что угодно. Всех певцов и певиц я дарил серебряными рублями, а одной старушке, спевшей мне шесть духовных стихов , подарил два золотых.
В эту поездку мною записано 145 мелодий, из коих духовных стихов - 9, причетей - 8, песен свадебных - 15, величальных - 3, обрядовых: помочанских - 1, пасхальных - 3, троицких - 3, хороводных - 9, плясовых - 12, шуточных - 2, проголосных - 60, рекрутских - 5, арестантских - 5, солдатских - 10.

Протасов Н.П . Как я записывал народные песни: Отчет о поездке в Забайкалье /
Известия Восточносибирского отдела Русского географического общества.
1903. Т. 34. № 2. С. 134-135.

Примечания

1 Духовные стихи - произведения народной поэзии и музыки религиозного характера, исполняемые в домашней обстановке.
2 Причети - причитания невесты на свадьбе о своей «девичьей воле», а также плачи над покойником во время похорон. Далее: песни помочанские - исполняемые участниками помочей; троицкие - звучащие во время празднования Святой Троицы; проголосные - протяжные; рекрутские - предназначенные для проводов в армию новобранцев-рекрутов, и т.д.

ПОДУМАЙ И ОТВЕТЬ

Исторические предания и легенды сибиряков

О «царском посланце» на реке Чуне

Записано И.А. Чеканинским в 1914 г. в деревне Выдриной (Саввиной) Нижнеудинского уезда Иркутской губернии от старожила Николая Михайловича Смолина. Своим предком и первым русским жителем Причунья Смолины считали некоего Савву, давнего переселенца из Европейской России. При записи предания И. Чеканинский стремился передать особенности языка «чунарей».

А было ето без мала двести лет, а то и в двести не складешь… По Чуне-то жыли фсё ассаны да чуть ясашна (тунгусы), её-то русски и боялись, нихто не ходил на Чуну. А рас сарь [царь] посылат посланеца с городу Тумени*. Вот пловёт посланец (а плыл он с Удинску**), у ево лотка с окошочкам, да ешшо с ём плыл помошник. Пловут они, и доплыли они до [речного] порогу.
Посланец царской и говорит: «Я, - говорит, - боюсь плыть, потому опасно, а пойду я лучче берегом!» Пошол берегом, а сам в броне да залезом [железом] закован, а помошник ево сидит да пловёт. Вот только пошол царской посланец берегом, чуть-то (чудь, тунгусы) ево и давай угошшать из лукоф тамарами***, фсево и убила. Чё-жо, у их стрелы наскрось зверя брали.
А помошник-то посланеца царскова в окошко-то емя и говорит: «Вы запомлите нашова саря, за посланеца царскова вам будёт!» А оне и ево давай угошшать тамарами и ево убили****.
Апосля тово и давай сами себя давить: которой срубит лабас , туды земли накладёт, подрежот столбы, лабас упадёт и придавит ево. Так оне много перевели себя. Топеря чуди-то ушь софсем мало, раньше-то выходили к нам [из тайги], а топерь чё-то мене-жо [меньше] выходят. Посля тово разу порок-ту [порог] и стал прозыватца Тюменец, бытто што посланец-то с городу с Тумени.
А Савва-то плыл посля етова, да ладно плыл, нихто ево, ни чуть (чудь) не трогала. Плыл он тожо с Удинску искать хорошы места. Доплыл до етова места (до Саввиной), да здеся и поселился, построил избу, да ета вот от ево анбарушка осталась. (М[икандра] М[ихалыч] показал рукой на старую, но не развалившуюся «анбарушку».) Товда ушь (во)крук ево русски селитца стали.

* Г[ород] Тюмень, Тобольской губернии.
** Г[ород] Нижнеудинск, Иркутской губернии.
*** «Тамара» или «тамарук» - тунгусское название стрелы.
**** Это предание сходно с многочисленными сибирскими вариантами предания о смерти Ермака.

Чеканинский И.А. Енисейские старины и исторические песни:
Этнографические материалы и наблюдения по р. Чуне. - М., 1915. - С. 86-88.

Примечания составителей хрестоматии

1 Ассаны да чуть ясашна - родственный кетам народ ассанов (ныне исчезнувший) и эвенки, которых Смолин называет ясачной чудью, а Чеканинский в пояснениях - тунгусами.
2 Лабас (лабаз) - хозяйственная постройка на деревянных столбах-сваях.

Об открытии Байкальского «моря»

Легенда записана в 1926 г. фольклористом И.И. Веселовым от Н.Д. Стрекаловского, 78-летнего рыбака из села Большое Голоустное Ольхонского района Иркутской области.

Когда русские шли войной на Сибирь, то о нашем море и понятия у них не было. Пробирались они за золотом в Монголию и, чтобы пройти короче, пошли прямо. Шли, шли и вышли на море. Больно подивились, спрашивают бурят:
- Откель тако море взялось? Как звать?
А буряты в те времена как и что говорить по-русски не знали, и «толмача» на то у них тут не оказалось. Машут на море и кричат одно:
- Был-гал. Был-гал.
Это, значит, хочет он сказать, что огонь тут был, а после огня всё провалилось и стало море. А русский опять понял, что так у них море зовется, и давай писать в книгу: «Байкал». Так он [с этим названием] и остался.

Гуревич А.В., Элиасов Л.Е. Старый фольклор Прибайкалья.
Улан-Удэ, 1939. Т. 1. С. 451.

Примечание

1 После огня всё провалилось... Легенды бурят и русских отразили возникновение озера Байкал в результате катастрофического разлома земной коры.

ПОДУМАЙ И ОТВЕТЬ

1. Насколько глубока историческая память сибирских крестьян?
2. Какие способы образования географических названий (топонимов) фиксирует народная память?
3. Как народные предания объясняют причины исчезновения народа чудь?
4. Какие народы могут скрываться за этим именем?
5. Известны ли Вам иные, более правильные с научной точки зрения объяснения названия озера Байкал?

Из народного словаря Западной Сибири

Народная метрология

Орудия труда крестьян Нарымского края: 1 – соха, деревянная борона с железными зубьями, таратайка для вывоза навоза со двора на пашню, вилы с железными наконечниками и деревянная кирка для разбрасывания навоза; 2 – клепцы для ловли лисиц и зайцев; 3 – черкан для охоты на белок; 4 – приспособления для рыбной ловли: неводы, самоловы, переметы, морды, лодки разного типа

Выпряжь - время, которое может выходить лошадь в сохе без кормежки и перепряжки.
Гон, переезд - часть полосы пашни в 10-20 саженей , которую проезжают сохой в один раз, не поворачивая ее (Тобольский округ).
Дель - 1) мера [рыболовной] сети в 1 аршин ширины, 1 сажень длины; 2-3 дели образуют столб (Тюменский округ); 2) часть сети, приходящаяся на долю каждого пайщика в сшивном неводе.
Загон - 1) часть поля между двумя большими бороздами; 2) Небольшой продольный участок земли приблизительно в 75-125 кв. саженей (5 х 15-25 саженей). Это не вполне определенная мера, она применяется для определения приблизительных размеров площадок, засеянных льном, коноплей, репой.
Затопля - время, пока топится печь.
Истоплё - количество дров, достаточное для того, чтобы истопить печку один раз.
Кадь - мера сыпучих тел, равняется четырем пудовкам [см. ниже] или половине четверти.
Колода - совокупность окладных сборов (подушные оброчные подати, частная волостная повинность и сбор на межевание земель), платимых крестьянами. Кроме окладных сборов, они, как известно, платят еще волостные, мирские или сельские и другие. В Тобольской губернии размер колоды колеблется, смотря по местности, между 4 1/2 и 5 рублями с души в год.
Копна - куча сена в 5-7 пудов; на севере Тобольской губернии применяется как мера луга: на душу отводят участочки, с которых можно получить приблизительно равное количество копен.
Ручная копна в Тобольском севере равна 3-4 пудам, женская , когда уборкой занимаются женщины, - 3-3 1/2 пуда.
Крестьянская десятина - мера земли в 2700 кв. саженей, реже в 3200 кв. саженей или 2500 кв. саженей, в отличие от казенной десятины в 2400 кв. саженей.
Крестьянская сажень - ручная сажень, в противоположность печатной. Крестьянская сажень бывает двух родов: 1) она равняется расстоянию между концами двух горизонтально вытянутых рук; 2) расстоянию от верхней поверхности ступни до конца пальцев вытянутой вверх руки.
Нажин - количество снопов, которое можно нажать с определенной меры земли.
Овин - 1) сушильня для хлеба, в которой роль печи играет яма; в последней жгут дрова. При двухрядной садке в овин входит около 200 снопов ярового и
180-190 снопов озимого хлеба, при однорядной - около 150 снопов; 2) мера зернового хлеба в снопах; овин озимого в 150-200 снопов и ярового в 200-300 снопов.
Плёсо - видимое пространство реки между двумя ее изгибами, которые закрывают от взоров ее дальнейшее течение. Плесо служит как бы мерой длины в Тобольском округе. Например, если едут рекой и не знают числа верст, которое осталось проехать, нередко говорят, что осталось проехать два плеса, три плеса и т. д.
Пудовка - мера для хлеба (обычно деревянная, реже железная), вмещающая около 1 пуда. Ранее мерили зерновой хлеб преимущественно этой пудовкой; теперь переходят на более точный весовой пуд. Оттого различают - насыпной пуд (пудовка) и вешший пуд , или весовой.
Решето - мера рассады овощей в 50-60 растений.
Сноп - 1) пук зернового хлеба; сноп конопли состоит из четырех горстей; 2) мера пашни в северной части Тобольского округа; например, говорят: «У нас земли на 300 снопов».
Стог - мера сена в Тобольском округе приблизительно в 20 копен; например, говорят: «У нас покоса стогов на 20».
Столб - кроме обычного смысла, еще означает: мера длины холста, равная 2 аршинам. Пять столбов составляют стену холста.

Народная теология

Андили-архандили (ангелы и архангелы) - добрые духи, посылаемые от Бога. В одном отрывке из духовного стиха о них говорится:

Бог - 1) верховное существо, большей частью невидимое; 2) всякая икона, кого бы она ни изображала.
Небо - твердый каменный свод над нашими головами. На небе обитают Бог и Угодники. Небо иногда открывается или разверзается на одно мгновение, и в это мгновение люди видят красноватый свет.
Радуга - концами пьет воду из реки и озер и поднимает ее на небо для дождя. Плавать при появившейся радуге считается опасным: утянет на небо.
Суд Страшной - будет в Иерусалиме, пупе (центре) земли, туда соберутся все народы земные, как живущие, так и давно умершие. «На Страшном Суде Батюшко Истеной Христос велит закрыть всех грешников дерном, чтобы не [было] слышно ни голосу, ни зубного скырчигания».
Туча - происхождение грома приписывается Илье-пророку. При каждом ударе грома принято перекреститься и сказать: «Свят, свят, свят! Пошли, Господи, тихую росу». Полагают также, что по временам из тучи на землю падают каменные стрелы, которые расщепляют деревья. Такое действие стрелы объясняется преследованием дьявола, который от нее прячется за различные предметы.
Царство Небесное - загробная вечная жизнь, которой удостаиваются … те, которые во время земной жизни были усердны к посещению храма Божьего, читали или слушали слово Божье, соблюдали посты, почитали отца, мать, стариков и старух. Помимо праведной жизни, Царствия Небесного удостаивается тот, кто в то время, «как открывается небо», успевает сказать: «Помяни мя, Господи, во Царствии Твоем».

Наименование и оценка человеческих качеств

Ветляность - общий термин трех качеств: приветливость, обходительность и разговорчивость. Ветлянуй человек - живой и разговорчивый, приветливый.
Выжига - пропащий человек, всё промотавший и сделавшийся способным на всякую пакость. Бранное слово.
Гомоюн - старательный по хозяйству и семье мужик. «Всё-то хлопочет да старается дядя Иван, [с]мотри как славно он свое хозяйство наладил!»
Горлопан (или горлан ) - крикливый, шумливый человек, старающийся в споре верх взять криком. Презрительный термин.
Дошлый - сообразительный, изобретательный, находчивый, умный (который до всего может «дойти»). «Дошлый у нас дьячок, - на все руки мастер, гляди - до архирея дослужитса!»
Дурничка - глупость, дикость, невежество, необразованность, дурные замашки, привычки. «С виду-то он хорош, [да] с дурничкой в голове: вдруг ни за што, ни про што облает [обругает]».
Исправный - зажиточный.
Корысть - 1) выгода, прибыль, польза; 2) жажда наживы, жадность к деньгам. «Корысть ево заела: всё ему мало, хоть обсыпь золотом!»
Могутный (и могутной ) - 1) мощный, здоровенный, крепкий, могучий (физически). «[В]от ето мужик дак мужик: едрёный мясом и костью широк, да силенкой Бог не обидел… Таких могутных мужиков нонче поискать»; 2) экономически сильный, исправный, независимый. «Едакому могутному хозяину - подати-то наплевать [т.е. легко выплатить]».
Обиход - опрятность, благоустройство хозяйственное. «У ей золоты руки: мотри, какой обиход в избе у ей!»
Обиходка - старательная, чистоплотная хозяйка.
Обмен - бранный эпитет по адресу детей, особенно младенцев. Означает: подмененный (чертом) ребенок. В основе лежит следующее поверье, теперь уже мало кем принимаемое: черт похищает у некоторых матерей детей, обнаруживающих хорошие задатки, а взамен их подсовывает собственных, чертовых, детей.
Охреть - грязный, нечистоплотный.
Очёсливый - вежливый, знающий и исполняющий правила хорошего обхождения с людьми.
Послухмянный - послушный, покорный. «Славный у их парень: тихой такой да послухмянный».
Прокурат - человек, который остроумно смешит, веселый, балагур, бойкий на язык. «Ну и прокурат етот Васька, - как есть весь обед прохохотали из-за ево, - просто болони надорвали [т.е. живот заболел]».
Углан - застенчивый человек; буквально - забивающийся от посторонних в угол. Иронический термин.
Фарт - удача; фартовые девушки - ловкие и удачливые. Слова эти, вероятно, занесены в Сибирь ссыльными.
Ферт - буквально: человек, стоящий в виде буквы ферт . Вообще же значит: важно напыщенный, претенциозный человек (как внутренне, так и внешне: по осанке, говору, взгляду). «Вышел новый писарь к девкам на улицу, стал фертом. Футы-нуты, сани гнуты… Знай, мол, нас городских!»
Фря (не склоняется) - особа, слишком много думающая о себе, спесивая, недотрога, задирающая нос. Презрительный эпитет, прилагается мужчинам и женщинам. Говорят также «Фря Ивановна».
Шаромыжник - бездельник с порочными наклонностями. Презрительный термин.

Патканов С.К., Зобнин Ф.К. Список тобольских слов и выражений,
записанных в Тобольском, Тюменском, Курганском и Сургутском округах //
Живая старина. 1899. Вып. 4.
С. 487-515;

Молотилов А. Говор русского старожилого населения
Северной Барабы (Каинского уезда Томской губернии):
Материалы для сибирской диалектологии //
Труды Томского общества изучения Сибири.
Томск, 1912. Т. 2. Вып. 1. С. 128-215.

Примечания

1 Стандартная сажень равнялась приблизительно 2,1 м.
2 Один аршин соответствовал примерно 0,7 м.
3 Архирей (правильно - архиерей) - высший православный священнослужитель (епископ, архиепископ, митрополит).

ПОДУМАЙ И ОТВЕТЬ

1. Чем народная метрология отличается от научной? Каковы причины появления первой и ее существования в традиционном обществе?
2. Определите особенности картины мира сибирских крестьян. Какие черты христианского и языческого сознания в ней присутствовали?
3. Какие человеческие качества ценили крестьяне-сибиряки? Какие свойства личности воспринимались ими как отрицательные? Почему?

Улыбнемся вместе

Вот так «разговор»!

Знаете, что называли в России «сибирским разговором»? Привычку сибиряков в полном молчании часами щелкать кедровые орешки, придя в гости или собравшись вечером на посиделки.

Сибирский анекдот

Осенью работники-приискатели выходят с золотых промыслов. Многие - с большими деньгами. Пока дойдут до дома, их везде встречают, как дорогих гостей, угощают, опаивают, обворовывают всяким манером. И даже охотятся на них, как на диких зверей.
И вот такой приискатель, молодой еще парень, остановился на ночевку в одной деревне. Хозяева - старик и старуха - встретили его, как родного: накормили, напоили и спать уложили. Утром приискатель вышел покурить да свежим воздухом подышать. Смотрит - старик-хозяин сидит на крыльце и оттачивает большой нож.
- Это на кого же ты, дедушка, точишь такой ножичек? - спросил его парень.
- На тебя точу, милок. На тебя. Вот направлю его как следует и зарежу.
Тут парень видит, что дела его плохи. Двор большой, заплот высокий, плотный, ворота крепкие на замке. Дом на околице. Начни кричать - никого не дозовешься.
А старик тем временем наточил нож - и на парня. А тот, конечно, от него. С крыльца на двор. Старик за ним. Парень от него. Старик за ним. Старуха с крыльца наблюдает, как старик гонится по двору за парнем. Сделали один круг. Второй. На четвертом кругу старик свалился в полном изнеможении.
Старуха видит это и начинает отчитывать парня. И такой он, и разэтакий:
- Приняли тебя, как родного! Напоили тебя, накормили и спать уложили. А ты вместо благодарности - что делаешь? Ах ты, сукин сын! Гляди, до чего старика-то довел…

Ростовцев И. На краю света: Записки очевидца. М., 1985. С. 426-427.

Издательство:

Издательский Дом «Первое сентября»

ЭвенкиСогласно переписи
2002 года, в России
живет около 35 тысяч
эвенков, из них в
Иркутской области –
примерно 1 400
человек. Несмотря на
малочисленность и
ассимиляцию в
русскую культурную
среду, этому народу
удалось сохранить
свою самобытность.

Традиции эвенков

Многие старинные обычаи и традиции соблюдаются и
по сей день. Из поколения в поколение передается и
благоговейное отношение к огню, почитание добрых
духов, уважительное отношение к старикам, женщинам
и детям.
Все эти традиции нашли отражение в коротких
наставлениях: «Нельзя рубить дрова около огня, чтобы
его не ударить», «Не ругай женщину-мать, а то ее
ребенок вырастет плохим человеком», «Помоги
старому человеку. Радость старого человека
осчастливит других людей».

С конца 19 века численность эвенков
быстро сокращалась.

Верховая езда на оленях.

Традиции, обычаи и культура бурятского народа

Язык, культура и искусство

Задолго до этого здесь не было Байкала-моря, а была
земля. Потом огнедышащая гора, провалившись,
превратилась в воду, образовав большое море. Имя
"Бай Гал" значит "Стоящий Огонь", - гласит бурятская
легенда.

Бурятские обычаи, обряды и традиции

Многие поверья и запреты имеют общие корни
центрально-азиатского происхождения, поэтому
одинаковы у монголов и бурят. В их числе развитый
культ обо, культ гор, поклонение Вечно Синему Небу
(Хухэ Мунхэ Тэнгри). Возле обо надо обязательно
остановиться и почтительно преподнести дары духам.
Если не остановиться у обо и не сделать
жертвоприношения - удачи не будет. По поверью
эвенков и бурят, каждая гора, долина, река, озеро
имеет своего духа. Человек без духов ничто. Нужно
задабривать духов, пребывающих везде и всюду, чтобы
они не вредили и оказывали помощь. У бурят
существует обычай "брызгать" молочными или
алкогольными напитками духам местности. «Брызгают»
безымянным пальцем левой руки: слегка прикасаются к
спиртному и брызгают по четырем сторонам света,
небу и земле.

К одной из главных
традиций относится
священное почитание
природы. Нельзя наносить
вред природе. Ловить или
убивать молодых птиц.
Рубить молодые деревья.
Нельзя бросать мусор и
плевать в священные воды
Байкала. У источника воды
"аршана" нельзя стирать
грязные вещи. Нельзя
ломать, выкапывать,
задевать сэргэ - коновязь,
разжигать рядом костер. Не
следует осквернять
священное место плохими
действиями, мыслями или
словами.

Огню приписывается
магическое
очистительное
воздействие. Очищение
огнем считалось
необходимым
ритуалом, дабы гости
не устроили или не
принесли какого-либо
зла. Из истории
известен случай, когда
монголы безжалостно
казнили русских послов
лишь за отказ пройти
между двумя кострами
перед ставкой хана.
Очищение огнем
широко используется и
сегодня в шаманских
практиках

При входе в бурятскую юрту нельзя наступать на порог
юрты, это считается невежливо. В старые времена гость,
наступивший умышленно на порог, считался врагом,
объявляющим о своих злых намерениях хозяину. Нельзя
входить в юрту с какой-либо ношей. Считается, что человек,
сделавший это, имеет дурные наклонности вора, грабителя.

Существует поверье, что некоторые предметы, особенно
связанные с магией, несут в себе определенное количество силы.
Категорически запрещается простому человеку ради развлечения
произносить вслух шаманские молитвы (дурдалга).

Список литературы:

http://forum.masterforexv.org/index.php?showtopic=15539
http://www.iodb.irkutsk.ru/docs/publishing/ev
enki.html
http://google.ru

Многие традиции, исчезнувшие к 19 веку в Европейской России, в Сибири не только законсервировались, но и возродились. Многие ценностные компоненты сибирской народной культуры, имевшие в России отрицательную оценку, здесь стали положительными. Сибирь удивительным образом смогла соединить традиционную, восточную систему ценностей с западной, прогрессивной. Обусловленно это было свободным трудом сибиряка на соей земле, где центром была личность собственника, живущего по нормам обычного права «общества»

На первом месте в системе ценностей стоял труд человека. С раннего детства воспитывали трудолюбие. Высшей оценкой человека была- «зарывной, усердно робить». Это означало одновременно – высоконравственны, порядочный человек. Оценка трудолюбия подкреплялось оценкой состояния подворья, дома, пашни, запасливости и бережливости. Мотоство осуждалось.

В ряду сибирских особенностей не последнеее место занимает склонность к пьянству. Но пили по праздникам, практически в зимнее время. Летние беспричинные пьянки суждались и пресекались. Особенно осуждалось индивидуальное винопитие.

Бесчестием считалось покушение на чужую собственность « Вор ворует не для прибыли, а для своей погибели», говорили в Сибири. Честность и уважение к собственности -–вот черты присущие, по мнению сторожила, сибиряку. А вот к переселенцам, ссыльным относились с недоверием, говорили «Поселенец, что младенец- на что взглянет, то и стянет».

Особо в Сибири ценили гостеприимство и радушее, щедрость и почитание гостя. Нормами «гостевания» было следущее. Во-первых, о гостьбе договаривались заранее, иногда круг гостей определялся на всю зиму, что свидетельствует о просчитанности и упорядоченности жизни во времени. Во- вторых гости приходили с «гостинцами» детям, Даренную вещь не обсуждали, делали ответные подарки. В долг всегда давали под честное слово. В случае обмана веры человеку больше не было. Традиции старожилов держались на «заветах предков», на постоянном обращении к правилам, по которым жили отцы.

Помочами назывались разнообразные виды работ, выполнить которые крестьянин в одиночку не мог или желел сделать в кратчайшие сроки. Было принято, чтобы хозяин, устраивающий «помочь» самолично обошел всех и, приглашая, оговорил все условия труда. Хозяин обязан был утром предложить помочанам позавтракать и 1-2 раза кормить во время работы.

Православие в Приенисейском крае. Вера стала олицитворением нравственного идеала.

«Нехристь»,- говорили о человеке нравственно ущербном, совершающем дурные поступки. Однако Сибирь была значительно менее религиозна, особенно в выполнении обрядов, посещении церкви, все же каждый человек был внутренне верующим. Вера помогала воспитанию мудрого отношения к ворпросам жизни и смерти, освящала нравственные традиции преков. Жизнь человека была связана с првославным календарем праздников, обрядов, постов и мясоедов.

Верующие посещали церковь в основном в воскресные дни, чаще зимой, чем летом. Отмечалось, что в страдную летнюю пору сибиряки в церковь почти не ходили, особенно крестьяне отдаленных деревень. Одевались для посещения церкви в лучшие одежды, в храме вели себя «чинно, благопристойно, степенно». Женщины ревностнее относились к вере чем мужчины. Духовным центром крестьянского дома была икона в переднем углу. Преобретая икону, крестьяне называли это не покупкой, а меной, хотя выменивали на деньги.

Сибирское мироощущение было основано на двоеверии. Двоеверие проявлялось во всем, в том числе, в вере в «нечистую силу» и «шишкунов», в «домового» и в магию. Но все действия в условиях веры в Бога и языческих верований совершались комплексно. Читалась молитва и тут же следовал «обряд предков». Перед пахотой молились всей семьей перед иконой, а прибыв на пашню, в первую бороздку запахивали кусочек хлеба.

Практически вся народная медицина совмещала лечение болезни православной молитвой с древними заговорами.

Особое место в системе верований занимал домовой- хозяин, суседко. В каждом доме рассказывали былички, о том как видели его. «Хозяин» следит за благополучием и здоровьем членов семьи, он хранитель дома, поит и обихаживает скот. Сибиряки не только верили в существование домового. Но и выполняли ряд действий, чтобы уважить его. «Хлебцы» с солью клали для «хозяина и хозяйки» в укромном месте во дворе, два хлебца клали в подполье, под балку, в специальную выемку. С домовыми постоянно делились прикусками, кашенными яйцами, блинами. Но памятуя о православных обычаях, добавляли: «Только креститься при обращении к хозяину, ни Боже мой, не надо».

Женский труд и женская судьба. Совместный общеполезный труд членов семьи был основой благополучия крестьянского хозяйства. Разделение труда с сохранением гармонии его - это прежде всего нравственная сторона натурального крестьянского хозяйства. Судьба сибирячки, его жизненый путь прежде всего определялся природоопределенной функцией работницы. А высокая самоценность работницы, его вклада в «достаточность» хозяйства наделяли женщину высоким экономическим статусом. Нигде женщина не пользовалась таким высоким положением в миру, как сибирячка в сообществе «своих».Хотя, целиком от природы женщина занимала ведомое за мужчиной место, ее положение компенсировалось социальными правами: правом выбора. Сибирячки обладали правом собственности: могли содержать свой мелкий скот и птицу для последующей продажи. Они расходовали деньги, заработанные на оговоренных заранее поденных работах.

С самого раннего возраста девочке внушалось, что женская судьба неразрывно связанна с естественными для любой женщины умениями и работами. Все эти работы воспринимались не как безысходность и «каторга», а как естественное течение жизни. Девочку с юных лет учили прясть, вязать, доить корову, шить, ткать, выполнять иные работы по- хозяйству, но при этом не раскрывали особенности приготовления пищи в родительском доме. Женщина, выходя замуж, не должна нести в дом мужа традиции своего родительского дома. После свадьбы «молодуху» первый год не обряжали на общие работы, а учили у печи: учила всему свекровь.

В предверии старости сибирячки выполняли наивожнейшую работу – ткали и шили себе «смертное».

Таким образом, весь круг работ женщины, труда и отдыха были основой ее нелегкой, но по-своему счастливой женской судьбы.

Система воспитания детей. Воспитание ребенка включало три основных составляющих: общественное, семейно- родственное и самовоспитание.

С первых минут жизни, с момента рождения считалось обязательным дать нравственное напутствие. « Не будь крикливым, не будь ревнивым, будь уемным, будь угомонным, не будь жадным, будь аушным, приговаривала повитуха над ребенком. Ребенку «вправляли» врожденные вывихи, правили головку», «вправляли грыжу», с первых дней закаливали.

Воспитанием в ссемье традиционно занимались дедушка и бабушка: они были менее других заняты крестьянским трудом. Важнейшее место занимало трудовое и нравственное воспитание. В ситеме воспитания важным было ровное, без унижения и оскорбления отношение к детям. Часто малыша бабушка шутливо именновала по имени отчеству, спрашивала совета, беседовала на серьезные темы. «Общество» строго следило за поведением детей, подавало пример традиционного поведения и спрашивало за нарушения по всей строгости. Любой взрослый мог сделать замечание, пожурить за поступок, об этом сразу же становилось известно родителям. Семья не желая падения авторитета в обществе, за прказы сына строго его наказывала – честь рода ставилась на первое место. Человек прдолжал воспитываться всю жизнь и только в преклонные годы обретал истинную мудрость: понятия старость и мудрость у сибиряков были синонимами.

Грамотность и просвешение. Особенностью Сибири по сравнению с Европейской Россией был более высокий уровеь грамотности крестьянского населения. Немаловажную роль играло обучение грамотности на дому. Обучали на дому чаще всего грамотные крестьяне, родители, родственники, грамотные люди со стороны. Обучение начиналось 1 декабря, в день пророка Наума, который считался «помошником умственных знаний.

Исключительную роль в развитии народного просвещения в Сибири сыграли декабристы. Практически все они занимались обучением детей.

Грамотнось и зажиточность, были весьма почитаемы и уважаемы сторожилами. Но отношение к государственному просвещению со стороны старожилов долгое время наблюдалось пассивно –негативное отношение, как к властям и к политике.

«Русские крестьяне и казаки, переселяясь в Сибирь, создали ряд оригинальных вариантов русской культурной традиции… Землепроходцы и следовавшие за ними крестьяне, перемешались с аборигенами Сибири, образовали субэтнос сибиряков.» (Л.Н.Гумилев.)

Андюсев Б.Е.

Если Вы желаете узнать подробнее о старой сибирской культуре, традициях, обычаях, о быте крестьян-старожилов, о сибирском характере – милости прошу совершить путешествие в историю Красноярского края и всей Сибири!

Слово о Сибири

Земля, на которой мы живем, Матушка-Сибирь. С детства мы ощущаем ее суровый нрав, малую обустроенность и неуютность, ее морозное дыхание и нешуточные расстояния. Но, заглянув в сердце, мы чувствуем привязанность к своей округе, району, городу; истую привязанность удивительной красоте и уникальности сибирской природы.

Настает миг, когда однажды мы замерев на месте, открываем для себя ширь тайги под горою у своих ног или ландшафт речной долины, безбрежную холмистость южносибирской степи, или горную гряду за полями-лесами со сверкающими даже летом снежными вершинами-«белкАми» саянских пиков на горизонте. Приходит осознание ценностей старинных сибирских обрядов и верований. Мы однажды замечаем, что непроизвольно и ныне употребляем в разговоре слова и выражения старинного сибирского говора.

Оглянувшись, мы видим вокруг себя искусно срубленные и украшенные деревянные дома, не похожие друг на друга. Это не те дома, что строятся ныне горе-плотниками и быстро приходят в ветхость. Старинные дома прочны и многое могут рассказать об их хозяевах: трудолюбив ли он был и рачителен, аккуратен и основателен или, наоборот, лень надолго селилась в этом хозяйстве.

С детства мы знаем, что мы сибиряки. Но, только попав в далекие российские края, мы гордостью осознаем, что о сибиряках везде и всегда говорили с особым почтением. Жители далеких городов глядят на нас с удивлением и любопытством – мол, как вы живете в вашем суровом краю? Не секрет, что до сих пор многие верят – по улицам сибирских городов бродят по ночам медведи.

Вдали от родного дома, общаясь с норильчанами и тобольцами, иркутянами и новосибирцами, забайкальцами и томичами, алтайцами и омичами особенно остро начинаем чувствовать, что мы все земляки.

Однако, будучи сибиряками, мы ощущаем себя россиянами, гражданами Великой страны с уникальным историческим прошлым. Но именно в наших краях встретились и переплелись Запад и Восток, их цивилизационные ценности и идеалы, героические и трагические страницы извечного стремления к воле и опыт сторительства демократических отношений в условиях вековой деспотии. Именно в Сибири извечно человек становился свободным, личностью с высочайшим и донельзя обостренным чувством собственного достоинства. Здесь не было ни по статусу, ни по психологии крепостного человека.

Человека на сибирской земле оценивали по двум критериям: каков ты по-совести и каков ты в труде? У сибиряков всегда в чести были понятия высокой нравственности, совестливости и трудолюбия.

Все мы разные в этой огромной стране, неповторимые и особенные и принимать друг друга должны таковыми, какие мы есть. Наша сибирская неповторимость идет от сурового экстремального климата и природы, от взаимосогласования и обостренной честности, от твердости и стойкости в преодолении испытаний. Итогом полной адаптации к суровым реалиям борьбы за выживание является сибирский характер. Весь мир помнит как сибиряки под Москвой в 1941 году доказали, что сибирский характер был, есть и будет.

«Русская история в самой основе своей есть по преимуществу история различных областных масс народа, история построения территориальных устройств», - именно так наш знаменитый земляк-сибиряк, историк А. П. Щапов определил роль отдельных регионов в истории России. Одними критическими оценками и негативными выводами нельзя раскрыть богатую повседневную жизнь сибиряков. Очевидно так же, что многие беды и последнего времени и, что интересно, начала XX века, происходили вследствие забвения исконных традиций, определенных, пусть и консервативных устоев жизни. Величайшей ошибкой последних лет стала повсеместная безоглядная тяга к культуре, ценностям и религиозным учениям Запада. Россия.

Нельзя забывать, что каждый регион России имеет богатейшее культурное прошлое, свои духовные ценности и тысячелетние корни традиционного язычества, православия и других религиозных конфессий. Человек живет в своем времени, в мире своих духовных идеалов. Понимать и уважать прошлое - долг и обязанность нынешнего поколения сибиряков, потомков старожилов и переселенцев XVII-XX вв.

• Слово о Сибири.
• Ментальность сибиряков.
• Крестьянская община в Сибири.
• Хозяйственное бытие старожила.
• Культура повседневности: одежда, пища, народная медицина сибиряков.
• Духовность и традиции.
• Грамотность и просвещение в Енисейской губернии в XIX - начале XX вв.
• Обычаи и обряды старожильческой Сибири.
• Народные приметы сибирского календаря.
• Народное творчество сибиряков.
• Словарь говора старожилов Приенисейского края.
• Приложение: "Сибирский характер" Федорова-Омулевского И.В.

Источники

• Публикуется по материалам персонального сайта Бориса Ермолаевича: «Сибирское краеведение» .
• Печатное издание: Андюсев Б.Е. Сибирское краеведение: учеб. пособие.– 2-е изд.– Красноярск: РИО КГПУ, 2003.– 303 с.

В тему

Современное библиотечное краеведение Что такое «краеведение», что изучает и какая от него польза? Рассмотрим науку на примере библиотечного краеведения

В современных условиях происходит исчезновение традиционной народной культуры. Этот факт послужил возникновению повышенного интереса к её изучению. В последние десятилетия создаются творческие и научные союзы, которые изучают различные аспекты народной жизни. Фольклорные ансамбли, народные хоры воспроизводят сценические варианты обрядов, песен, танцев и других видов народного творчества. Пополнение новыми сведениями об обрядах, ритуалах, песнях, танцах существенно обогатит знания о русской народной культуре. Обрядовые традиции в народной культуре составляют наиболее важный пласт духовной культуры. В этом и состоит актуальность изучения обрядовых традиций русского населения.

В своем исследовании попытаюсь узнать о самобытных календарных праздниках и семейных обрядах русского населения, особенности их проведения, возникновения и бытования. Об обрядовых традициях сибирского народа существует немного публикаций, но хотелось бы узнать о них из первых уст, ведь скоро это будет невозможно, потому что остаётся очень мало людей, которые могли бы о них рассказать.

Цель работы: изучение особенностей возникновения и становления вариантов местной обрядовой традиции русского населения Сибири в конце XIX - XX вв. Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

Изучить историю возникновения русских сел;

Выявить этнические и этнографические группы и проследить этнические процессы, послужившие формированию русских обрядовых традиций; реконструировать обряды, ритуалы, обычаи, календарные праздники в конце XIX - XX вв;

Реконструировать этапы и ритуалы родильно-крестильной, свадебной и похоронно - поминальной обрядности, существовавших у старожилов и переселенцев в конце XIX - XX вв; выявить особенности сплава (трансформации, интеграции) разных этнографических культур в местных вариантах обрядовой традиции; выявить особенности местной песенной традиции.

Объект исследования. - русское старожильческое и новосельческое население конца XIX - XX вв, и их сложившиеся обрядовые традиции.

Предмет исследования - календарные праздники, семейные ритуалы, обычаи, обряды, которые складывались на протяжении трёх столетий на основе разных исторических процессов. Хронологические рамки обеспечены и определены источниками (полевые материалы, архивные данные, статистические отчеты, статьи), которые характеризуют этот временной отрезок - конец XIX -XX век. К концу XIX в. завершается процесс формирования русского населения в Сибири. Русское население составляют старожилы и новосёлы. Переселенцы основали много новых сёл и посёлков. Начался процесс формирования местной обрядовой традиции. Процесс разрушения народных традиций происходит в зо-е годы XX века в связи с социальными и историческими изменениями, связанными с коллективизацией. Активное разрушение традиционных устоев проходит в связи с укрупнением сёл в 6о -70-е годы XX века и разрушением мелких деревень. Территориальные рамки.

Рассмотрим историографию русских обрядовых традиций. Выделим дореволюционные исследования записи фольклористов и современные исследования.

Ритуал в традиционной культуре - форма символического действия. Он включает в себя отношение группы людей к священным объектам, которые выражаются через жесты, движения, и т. п. Он служит закреплению традиции и воспроизводит архаичные культовые структуры.

Обычай - это форма поведения, связанная с практической деятельностью человека, или установленное правило поведения в данной этнической общности.

На этапе сбора материала мы широко применяли методы, разработанныеполевойэтнографией,фольклористикой, этномузыкознанием, вели записи на основе опросников, беседы с информантами.

Календарно - обрядовые традиции русских Сибиряков.

В традиционной культуре любого народа ученые выделяют две группы явлений. Материальная культура представляется в вещественной, предметной форме - это орудия труда, поселения, жилища, одежда и украшения, пища, домашняя утварь. О ней можно составить представление по музейным коллекциям вещей, сохранившимся постройкам, рисункам и фотографиям - Духовная культура - это народные знания, религия, народное искусство и выработанные этносом представления о мире; вытекающее из этих представлений отношение людей к природе и друг к другу. Духовная культура проявляется полнее всего в устных и письменных высказываниях, в повседневном и праздничном поведении. Мы это выяснили, рассматривая записи и описания, составленные этнографами, фольклористами и путешественниками во второй половине прошлого - начале нынешнего века. Именно в это время сделано больше всего описаний культуры сибиряков, и они более подробны, чем источники предшествующего времени. Но духовная культура народа очень устойчива, меняется она медленно. Поэтому позднее описания рисуют картину, сходную с той, что наблюдалась на протяжении XVIII - XIX вв. Жизнь отцов и дедов, их нравы и обычаи, долгие времена воспринимались крестьянами как непререкаемый образец для подражания. Большую роль в бытовой жизни сибиряков играл народный календарь, по которому они жили, на нём я бы хотела остановиться поподробнее.

Сибирский народный календарь.

Народным календарем называют принятые в традиционном обществе представления о времени, способы его исчисления и упорядочения. Русский народный календарь - месяцеслов -зародился в древности в среде земледельцев-язычников, затем был подчинен христианскому летоисчислению, а в XVIII - XIX вв. вобрал в себя некоторые элементы из официального государственного календаря.

В таком своеобразном крае, как Сибирь, народный календарь имел свои особенности и определял устойчивые формы поведения людей, связанные с разными моментами времени. Календарные обычаи и обряды русских сибиряков изучали в XIX в. учитель Ф. К. Зобнин, чиновник П. А. Городцов, агроном Н. Л. Скалозубов (все трое - в Тобольской губернии), а также уроженец Иркутской губернии Г. С. Виноградов, ставший потом известным этнографом у себя на родине.

Но самое подробное и глубокое исследование оставил Алексей Алексеевич Макаренко (i860 - 1942). Как ссыльный народник Макаренко жил 13 лет среди крестьян Енисейской губернии, где вел каждодневные наблюдения, а затем, уже став научным работником, снова и снова приезжал в Сибирь, чтобы пополнить и уточнить собранные материалы. Книга Макаренко «Сибирский народный календарь» была опубликована в 1913 г. и получила три высокие научные награды.

Народный календарь имел земледельческую основу. Весь год у крестьян делился на периоды выполнения тех или иных сельскохозяйственных работ начало и конец работ приурочивались не к месяцам и не к числам (о них у крестьян имелось смутное представление), а к вехам церковного календаря - святцам. В православных святцах каждый день года отмечен церковным праздником, памятью о каком-то событии или святом. Святцами постоянно пользовались в приходской церкви (при ведении службы), имелись они и в домах грамотных сельчан. Церковные даты было удобно использовать как своеобразные «узелки на память».

Когда нужно начинать первый сев яровых хлебов? В день памяти пророка Иеремии (по-русски Еремей). Этот день, 14 мая, в сибирском календаре называется «Еремей - запрягальник». А. А. Макаренко рассказывает: «На пашне сеятель предварительно запряжет лошадь в бороны, посадит на «передову» лошадь «бороноволока» (мальчика, который будет управлять лошадьми), в лукошко, висящее у него на лямке, насыплет «семе» и, прежде чем бросить в «пахотну землю» первую горсть, обязательно помолится «на востошну сторону». День этот сопровождался торжественным семейным обедом и чаепитием, совместной молитвой.

Когда можно вспахивать огород, начинать пересаживать огуречную рассаду в гряды? В день святого мученика Исидора (Сидоры-огуречники - 27 мая). К какому сроку нужно обязательно завершить все полевые работы? К празднику Покрова Богородицы (14 октября). В это время рассчитывались с пастухами, с наемными работниками в деревнях и на золотых приисках. Для охотников Покров - своя веха: прекращается охота на медведя (он лег в берлогу), пора идти промышлять белку и соболя. Девушки на выданье поджидают сватов: «Батюшка Покров, покрой землю снежком». Даже в наше время люди стараются придерживаться этих традиций, но, конечно, множество моментов утеряно.

Народный календарь содержит много дней с символическими названиями и значениями. Аксинья - полузимница - день перелома зимы к теплу, что важно знать при расходовании кормов для скота. Егорий вешной - время найма пастухов, выпускают скот в поле, начинают навигацию, предсказывают урожай трав. Ильин день -наилучший срок окончания сенокоса, местами - начало сева озимой ржи; можно пробовать первые огурцы с огорода и т. д.

Таким же образом в сознании и поведении крестьян привязаны ко времени и непроизводственные занятия, по существу - все местные события. А. А. Макаренко выделил группы дней, связанных с народной медициной и ветеринарией, с ворожбой и переодеваниями, с особыми женскими заботами, с варкой домашнего пива, с крестными ходами и прочие. Целых 32 Дня - «дни молодёжи». Молодые люди гадали на Крещенье и Семик, в дни святых Аграфены, Андрея, Василия и Филиппа. Собирались на вечеринки - с ручной работой или «игрушками» - в Новый год, на Святые и Страстные вечера, в Богородицын день, Введенье, Воздвижение, Успенье, Покров, Средний Спас, в день памяти Иннокентия Иркутского и т. д.

В народном календаре содержится огромное количество примет, присловий, местных устных преданий, приуроченных к календарным событиям и датам. Вот только малая часть весенних примет, записанных в Восточной Сибири: «Если вода в колодце придет рано (до Егорьева дня, 6 мая) - лето будет хорошее», «Егорий с водой -Микола (день св. Николая, 22 мая) с травой», «Если на Евдокию (14 марта) курица воды напьется - к теплой весне». Впрочем, понимая обманчивость сибирской погоды, о дне Евдокии скептически замечали: «Дунька-то Дунька, да гляди и на Алешку, что даст (Алексеев день, 30 марта)».

Народный календарь был устным. Еще одна его особенность -когда крестьяне называли дату, они не всегда подразумевали некий день. Если говорили, что событие произошло «на Дмитриев день», это означало, что оно имело место в некотором диапазоне до и после 8 ноября. Эти слова можно истолковать так, что происшествие случилось в период перелома осени к зиме, когда замерзали реки, крестьяне забивали скот на мясо и т. п.

Общинные и семейные праздники.

Вместе со всеми русскими людьми сибирские крестьяне чтили церковные праздники. По степени торжественности и видам богослужения православные праздники подразделяются на великие и малые. Великие праздники связаны с прославлением Иисуса

Христа и его матери Богородицы, его предшественника на Земле

Иоанна Предтечи, учеников Петра и Павла. Один из дней посвящен почитанию Троицытрех ипостасей Бога. Богослужения, посвященные великим праздникам, проходят с особой торжественностью.

«Праздником из праздников, торжеством из торжеств» считалась Пасха - время поминовения «чудесного воскресения» Иисуса Христа. Христианская Пасха, длившаяся неделю, сохранила языческие признаки многодневного весеннего праздника поклонения духам растительности. В Христов день - первый день пасхальной недели - во время утренней церковной службы крестьяне дарили священнику крашеные куриные яйца - древний символ возрождения. Обменивались ими и друг с другом.

Великие церковные праздники, наряду с еженедельными воскресеньями и государственными светскими праздниками (Новый год, памятные даты царствующей семьи), в России были днями нерабочими. Церковь предписывала в праздники «оставлять свои житейские дела и служить только Богу». Для этого православные обязаны были приходить в храм для общественной молитвы, научения вере и добрым делам, а по выходе из церкви заниматься домашней молитвой, уходом за больными, утешением скорбящих. Крестьяне соглашались с тем, что праздники должны быть нерабочими, но проводили их не так благочестиво, как требовалось, нередко предавались различным увеселениям.

К разряду малых праздников относят дни прославления христианских святых. Однако некоторых святых сибиряки чтили наравне с Богом, дни их памяти тоже считали «большими», «страшными» праздниками, когда «робить грех»; это Ильин день, Никола зимний, Михайлов день. Большинство церковных малых праздников в народном календаре считалось либо «полупраздниками», либо рабочими днями. Полупраздниками называли такие дни, часть которых проходила в тяжелой работе, а другая - в отдыхе или работе «легкой». Иные дни отмечали только профессиональных групп - рыболовы, пастухи.

По масштабам празднования различались общенациональные и местные праздники. Местные - храмовые, престольные, съезжие праздники - это дни почитания тех святых событий библейской истории, в честь которых была освещена когда-то местная церковь. В престольные дни (праздники длились до недели) в соответствующее село съезжалось множество гостей из других мест - родственники, свойственники, знакомые. Это был хороший повод для встреч и общения. Молодежи представлялась прекрасная возможность присмотреть себе невесту или жениха.

В дни праздников группы гостей ходили из дома в дом, на славу угощались. Выпивали и «всем миром» пиво, приготовленное накануне из муки, собранной понемногу со всех семей, живущих в селе. На улицах устраивали разнообразные развлечения - подвижные игры, забеги, схватки борцов. К таким дням могло быть приурочено открытие в селе ярмарки. Все бы это хорошо, но часто забывалось то событие, которое послужило поводом для праздника. Сибирские священники сетовали, что гуляние на съезжих праздниках (да и на прочих тоже) иногда приобретает непристойные формы, сопровождается сварами и драками подвыпивших сельчан.

Среди праздников и обрядов своей красотой, сложностью композиции и значимостью для судеб семьи выделяется свадьба.

Свадебный обряд у русских сложился как многодневное, развернутое драматическое действо с множеством участников и ритуалов. Он включал огромное творческое богатство - песни, плачи, приговоры, присказки, заговоры, игры и танцы, организованные в несколько циклов. В наши дни ученые издали серию книг, где дано подробное описание элементов русской сибирской свадьбы, помещены тексты свадебных песен. Но в каждом уголке Сибири у разных групп населения свадьба имела свои особенности. В среде бедноты, например, распространился такой обычай: почти всерьез разыгрался «убег» невесты к жениху из родительского дома, а свадебный пир потом сокращался до минимума.

К группе семейных праздников принадлежат и крестины. Крестили ребенка в церкви через несколько дней после рождения. В обширных приходах бывало - и через недели, месяцы, обычно нарекали младенца именем святого, день почитания которого приходился на ближайшее время. Имелись у сибиряков излюбленные имена, например - Иннокентий. Это имя в России так и считали «сибирским». Иногда крестьяне просили священника дать младенцу имя кого-то из родственников, чаще всего деда, бабки: «Сохранится родовое имя, и ребенок будет долго жить». День памяти святого-покровителя человек потом отмечал всю жизнь. Это и называлось «праздновать именины», а день своего рождения мало кто помнил.

После церковного обряда крещения приходил черед семейному пированию. Как и на свадьбу, в родительский дом приглашали гостей. Почетными действующими лицами на крестинах являлись крестные родители и бабка-повитуха - пожилая женщина, принимавшая ребенка при родах. Повитуха подавала гостям свое угощение (бабушкина каша), а те отдаривались серебряными монетами. Немного серебра полагалось положить и под подушку матери - «на зубок» новорожденному.

Общинные и семейные праздники скрашивали жизнь, способствовали взаимопониманию и взаимопомощи людей. А. А. Макаренко подсчитал, что в годовом календаре крестьян-старожилов Енисейской губернии на рубеже XIX - XX вв. имелось 86 «наиболее типичных, постоянных, общераспространенных праздников». Фактически же, с учетом местных праздников, полупраздников, свадебных гулянок, сватаний невест и прочего, нерабочих дней набиралось гораздо больше - до i/з календарного года.

Казалось бы, чересчур много, когда же работать? Однако такова одна из особенностей русского крестьянского календаря - в нем нет равномерного чередования рабочего времени и отдыха. В горячую пору полевых работ сибиряки «робили» и по воскресеньям, и в дни больших праздников. Чтобы избежать божьего гнева, шли на уловку. Считалось, что нельзя работать у себя, но можно, если приглашен «на помочи» либо подрядился в наем: грех упадет на главу того хозяйства, где работаешь. Каждый рабочий день в летний период продолжался по 16 - i8 часов. «Есть отчего «заломить пояснице», телу и душе потребовать праздничного отдыха и явиться желанию «погулять», -сочувственно отмечал А. А. Макаренко.

«. Раз в крещенский вечерок», - такими словами начались посиделки в сочельник, 18 января, в помещении Красноярской СОШ.

В старинной избе хозяйничали Татьяна Мозжерина, выступившая в роли бабушки, и Даша Дякова - в роли внучки. Даша поставила зеркало, зажгла свечу и стала приговаривать: «Суженый, ряженый, приди ко мне наряженный».

После гаданья заглянули ряженые: кикимора (Вика Познанская), снеговик (Вика Овезова). Они пели колядки, танцевали, загадывали загадки, играли со зрителями в фантики. Всем было интересно и весело.

Затем ряженые, бабушка и внучка пригласили всех гостей к столу, попили чай с конфетами, вкусными пирогами, пряниками. Пожелали всем крепкого здоровья и счастья в новом году (см. приложение 1 и приложение 2)

Всю народную культуру традиционного общества, но чаще -элементы ее духовной культуры ученые называют фольклором, от английских слов folk (народ) и lore (знание, духовные возможности). Существует в науке и более узкое значение слова фольклор - народное художественное творчество или даже только устное поэтическое творчество, народная поэзия. В любом случае фольклор отражает образ мыслей и представлений, чувства и надежды этноса, особенно его крестьянской части, и обладает знанием «голоса народа».

Изучая культуру сибирского населения, некоторые ученые XIX в. (А. П. Щапов, С. В. Максимов и др.) утверждали, что русские переселенцы «не принесли в Сибирь светильника искусства, что сибиряки «беспесенны» и это является следствием их слабой духовности. Они, дескать, слишком заняты борьбой о своем материальном благополучии, на них негативно сказываются отрыв от «коренной» России, влияние азиатских народов. Другие, не менее авторитетные ученые (С. И. Гуляев, А. А. Макаренко, В. С. Арефьев), напротив, писали о поэтической одаренности сибиряков, о Сибири как крае, где бережно сохраняются культурные ценности, зачастую уже утраченные по другую сторону Урала.

Наверное, здесь, как и во многих иных вопросах общественной и культурной жизни, нельзя давать однозначные характеристики и оценки. Сибирь велика и многолика, а сибирская народная культура настолько разнообразна, что ее трудно уложить в одну из схем. Исследователь фольклора М. Н. Мельников, раздумывая о том, как охарактеризовать «беспорядочную мозаику» сибирского фольклора, выделил 15 типов поселений восточных славян в Сибири и Дальнем Востоке. Они различались в XVIII - XIX вв. по признаку единства фольклорных традиций. Своеобразен фольклор служилого казачества, старообрядческих скитов (укромных поселений), пригородных местностей, старожилов и переселенцев, представлявших разные народы и местности Европейской России. Общерусская, украинская, белорусская основа народной культуры сибиряков пополнилась и видоизменилась под влиянием местных условий. Рассмотрим художественный пример:

Этот рассказ (здесь представлен фрагмент) записал и потом подготовил к печати фольклорист А. А. Мисюрев. Рассказчица - Е. П. Николаева, жительница села Венгерово Новосибирской области. Ее повествование - яркое явление фольклора, об этом говорят следующие его признаки: несомненные художественные достоинства, эстетическая ценность; устный характер; включенность в канву повседневной жизни: рассказ наверняка не раз звучал в семейных беседах, во время совместной работы; вариативность: в другое время и иному человеку о том же самом было бы поведано по-другому; предназначенность для разных целей. Такие истории скрашивали досуг, позволяли людям лучше узнать друг друга и сблизиться душой, закрепляли общую оценку различных жизненных явлений, использовались в педагогических целях и т. д.

Одна особенность текста в данном случае как будто не свойственна фольклору: рассказ имеет конкретного автора. Фольклор же обычно считают продуктом коллективного творчества народа. Однако по своему происхождению многое в фольклорном богатстве является плодом индивидуального творчества, отчасти - даже результатом переработки произведений профессиональной культуры. Так, у сибиряков были на редкость популярные песни, сложные на стихи известных поэтов. Коллективное творчество народа при этом заключалось в переработке культурно достояния, включении его в свою жизнь и в мир своих представлений.

В повествовании Е. П. Николаевой есть еще интересные особенности. Будучи цельным произведением, оно в то же время содержит в себе напевы и слова народных песен - самостоятельных явлений фольклора. Рассказ отражает особенность языка той местности, где произведена запись. Слова сродная (двоюродная), рям (болотный лес), заплот (забор) - северорусские или сибирские. Именно сибиряки произносили ну вместо да, ломот и узнат вместо ломает или узнает. Для историка же важно то, что такой рассказ, как и все фольклорные произведения, является незаменимым источником знаний о культуре и быте сибиряков, особенностях их психологии в «старое» время. В данном случае не имеет большого значения, что мы анализируем фольклорное произведение более позднего времени (1940 - е гг.). оно, во-первых, отражает обстановку конца XIX – начала XX в. , во - вторых, построено по всем многовековым законам традиционного народного искусства.

Этнографы и фольклористы выделяют и изучают несколько разделов народной поэзии русских сибиряков: фольклор (сказки и несказочная проза - предания, легенды, мифологические рассказы и т. д.); песенно-стихотворный фольклор; поэзию драматургических представлений; фольклор непосредственных ситуаций общения (пословицы, загадки, слухи, ярмарочные выкрики, шутки). Поэзия пронизывала, организовывала вокруг себя все стороны жизни крестьян - хозяйственную активность, познание окружающей среды и налаживание взаимопонимания.

Приведем примеры бытования фольклора в связи с воспитание и образованием детей. Здесь устное народное творчество играло три взаимосвязанные роли. Во-первых, фольклор определял цели и программу, закрепляли методы педагогических усилий семьи и общества. Делалось это иногда прямо, в виде присловий-указаний: «Учи дитю, пока оно поперек лавки лежит, а как повдоль ляжет, точно не научишь», «Отец ал и мать дитю люби, но не оказывай (не демонстрируй любовь, не потакай детским слабостям)»; чаще - в иносказательном виде, когда в преданиях, сказках, шутках оценивались те или иные качества и поступки людей.

Во-вторых, фольклор являлся действенным средством воспитания и образования. Материнские колыбельные песни, пестушки, потешки, отцовские прибаутки специально созданы народом для этого. Загадки хорошо развивают ассоциативное мышление, скороговорки исполняют дефекты речи. В-третьих, фольклор был важным предметом наследования, частью той вековой мудрости, которая как раз и передавалась новому поколению при образовании и воспитании. Много раз услышав в детстве, человек на всю жизнь запоминал и старался исполнить такие родительские навыки: «Без труда - спасенья нет (душа не обретет вечной жизни)», «Гулявши много смолоду, умрешь под старость с голоду», «Ищи добра не в селе, а в себе».

3. Формирование семейно-бытовых традиций в Сибири

3-1 Общая характеристика семейно-бытовых традиций народа Сибири

В условиях Сибири важную роль в выборе оптимальных способов ведения и сохранения как трудовых, так и семейно-бытовых традиций, в контроле за их сохранением и соблюдением играла семья. В сибирских селах был широко распространен механизм формирования, сохранения и передачи трудовых и семейных традиций, обусловленный социально-бытовыми условиями. Представители старшего поколения передавали традиции и опыт трудовой и духовной жизни, истоки которой исходят из многовековой жизни российских крестьян. Как утверждают исследователи сибирской этнографии и фольклора, цель сохранения таких традиций - это выявление лиц, наиболее успешно овладевших народными премудростями, обучение тем или иным трудовым приемам, сохранение семейно-бытовых традиций.

В частности, виднейший фольклорист В. И. Чичеров отмечал: «Между тем аграрные и семейные обряды и обычаи были далеко не однородны. Одни из них действительно неразрывно связаны с религией, с верованиями и совершались с глубоким убеждением в магической силе произносимых слов и совершаемых действий. Другие же не имели религиозной направленности, не были связаны с магией слова и действия, а, следовательно, являлись частью бытового уклада и лишь косвенно отражали народные верования: прикрепление подобных обрядов к дням религиозных праздников, как правило, не делало их сущность религиозной». Следовательно, В. И. Чичеров считает, что истоком семейно-бытовых традиций была трудовая и общественная деятельность крестьянина. Справедливость этого утверждения наглядно демонстрирует характерное для Сибири сочетание коллективного труда с праздничным весельем. Наиболее типичными примерами в этом плане могут служить такие виды коллективных работ, как «помочи», «капустки», «супрядки».

Как показывает анализ литературных источников, по своему назначению и характеру коллективные работы однотипны, различаются они только по видам деятельности. Так, «помочи» - это совместный труд людей, которых пригласил хозяин для завершения какого-либо хозяйственного этапа, например жатвы, сенокоса, заготовки овощей, постройки дома, приготовления шерстяной или льняной пряжи и др. По утверждению С. И. Гуляева, «помочью называется всякая работа, проводимая не по найму, но приглашенными хозяином знакомыми за одно только угощение: вечером - ужин и вино, а в заключение - пляски».

Органичное сочетание праздничного веселья с коллективным выполнением определенного вида трудовой деятельности присутствовало в некоторых традициях, связанных с осенними и зимними видами работ. Это, прежде всего, «капустки», когда молодежь собиралась в одном доме помочь хозяйке с заготовкой квашеной капусты на зиму. Данный обычай широко распространен в Сибири. «Приготовление капусты как окончательной полевой и огородной работы, - пишет Н. Костров, - сопряжено с удовольствием у молодежи: с капусток начинаются сельские вечеринки, называемые в Сибири вечерками, деревенские балы. ».

Этот вид помочей был развит в тех местах Сибири, где занимались скотоводством. Интересное с точки зрения С. И. Гуляева, на «супрядки» для работы приглашались женщины и девушки, но присутствовать могли и мужчины. Осенью, когда было готово сырье для пряжи - шерсть, лен или конопля, хозяйка рассылала его с кем-нибудь небольшими порциями по знакомым женщинам и девушкам. Обычно супрядки затевали женщины, в семье которых не хватало женских рук для пряжи. Между рассылкой сырья и назначением дня супрядок проходил срок, нужный для приготовления пряжи и ниток. О назначении «супрядки» хозяйка извещала накануне или поутру, к вечеру все «супрядницы» в лучших нарядах своих являлись с готовой пряжей и нитками, и устраивалось угощение с пением и плясками.

Следует отметить, что в механизме формирования, передачи и сохранения трудовых традиций существенное место занимали коллективные сельскохозяйственные работы. В ходе этих работ закреплялись и передавались не только семейно-бытовые традиции, но и сопровождавшие их песня, танец, музыка.

Эта особенность бытового уклада сибирского человека очень важна в работе балетмейстера над хореографическим произведением, имеющим фольклорную основу.

Исследование литературных источников, анализ полевых наблюдений позволяют утверждать: «помочи», «капустки», «супрядки» у сибиряков сопровождались танцами, играми. Однако в публикациях по данному вопросу отсутствует полная информация о том, какие именно исполнялись пляски, какие водились хороводы. Ответы на эти весьма важные для балетмейстера вопросы дают результаты полевых исследований в Кемеровской области и Красноярском крае. Так, было установлено, что после проведения коллективных работ, во время праздничных угощений исполнялись «вечерошные» игровые и круговые хороводы, переплясы, пляски с малым количеством исполнителей.

Следовательно, важной особенностью сибирских коллективных работ («супрядок», «помочей», «капусток») являлось органичное включение в их состав плясок, песен, музыки. И только после окончания уборки урожая вечерки приобретали характер подлинных празднеств, представляя собой одну из излюбленных форм семейного досуга.

В Сибири коллективные работы проводились вплоть до бо-х годов нашего столетия, и лишь в связи с изменениями в экономической жизни сибирских крестьян изменился и характер увеселений после проведения подобных сельскохозяйственных работ.

Таким образом, формирование семейно-бытовых традиций в Сибири, их закрепление и передача в новых условиях складывались на традициях, вынесенных переселенцами из европейской России, где они уже прочно укоренились к моменту движения в Сибирь. Эти традиции осознавались переселенцами-крестьянами как непременная принадлежность их повседневной жизни, органично вошли в домашние обряды и другие сферы духовной жизни людей. Отработанная веками целесообразность каждого вида традиций определялась потребностями труда, отдыха, семейных отношений применительно к новым социальным, географическим и климатическим условиям.

3. 2 Свадебный обряд

Убедительным свидетельством прочности и значительности формирования, сохранения и закрепления семейно-бытовых традиций, структуры их проведения служит еще один семейный обряд - свадьба как наиболее сложная, содержательная и устойчивая из всех семейно-бытовых праздников.

Литература о народной свадьбе обширна и разнообразна. На основе анализа литературных источников исследователи раскрывают отдельные составные части традиционного сибирского свадебного действа, рассматривают связь сибирской свадьбы с общерусской. Отдельные исследования посвящены частным вопросам, связанным с ролью в обряде основных персонажей сибирской свадьбы, описанию мелких локальных свадебных примет, обычаев. А в некоторых работах свадебный обряд рассматривается со стороны художественно-выразительных средств, то есть свадебной поэзии.

Имеющиеся в нашем распоряжении материалы показывают, что русский сибирский свадебный обряд состоял из следующих основных разделов: сватовство, или рукобитье; девичник и вечерка; баня; расплетение косы; свадебный поезд, выкуп косы; отъезд к венцу; гулянье в доме жениха.

Как и повсюду, в Сибири молодежь встречалась и знакомилась на вечерках. Молодые люди, собираясь на гулянье, наряжались. Костюм неженатой молодежи имел специфические отличия. Так, девушки ходили с непокрытой головой, а если в платке, то повязывали его иначе, чем женщины: платок складывался с угла на угол, а затем свертывался лентой, макушку оставляли открытой.

Родители строго контролировали поведение молодежи, особенно девушек. Молодые люди никогда не ходили друг к другу домой и до сватовства не оставались наедине. В особо строгих кержацких семьях девушек не отпускали даже на вечерку.

Обычно свадьбы играли зимой, в мясоед. Женились или выходили замуж рано - от 17 до 19 лет. Свадебный обряд начинался с приходом сватов. Для сватовства выбирали легкие дни недели -воскресенье, вторник, четверг и субботу, избегая постных дней -понедельника, среды и пятницы. 5_6 человек - родители жениха, сваха или другие родственники приходили под вечер. Обычно время выхода сватов в путь, по которому они ехали, держали в тайне. Чтобы быть незамеченными, выезжали «через зады» (задний двор и огороды) и ехали не прямо, а с объездами. Сватов редко спрашивали, куда они едут, да они бы и не ответили. Сваты наряжались в праздничную одежду, украшали лошадей хорошей сбруей. Сваха, подъехав к дому невесты, соскакивала с повозки и бегом направлялась в избу с тем, чтобы и родители невесты так же скоро склонились на ее сватовство. Иногда свахи прямо говорили о цели своего прихода: «Не пол топтать, (не язык чесать), мы пришли дело делать - невесту искать», «Пришли в гости не гостить, а пир подымать». Но чаще сваты пользовались иносказательными формулами типа: «У вас товар - у нас купец», «у вас курочка - у нас петушок, нельзя ли их загнать в один хлевушок» и т. п. , родители невесты просили сватов садиться, благодарили за честь: «Бог вас спасет, что и нас из людей не выкинули», и угощали их чаем или вином. Сваты расхваливали жениха и старались побольше узнать о невесте. Если жених не был известен, то сватов просили прийти еще раз, чтобы расспросить о нем. Сразу отдать дочь считалось неприличным - («не один день ростили, чтобы враз отдать», «жениться - не лапоть надеть», «дочку замуж выдать - не пирог испечь»). Если родители невесты не хотели отдавать дочь за предложенного жениха, то стараясь не обидеть сватов, отговаривались молодостью невесты или отсутствием средств на свадьбу, или просто недосугом. После того как получено согласие невесты, сваты приглашались за матицу и садились на лавку за стол. Шло угощенье, пир, договор о приданом, о сроках дня свадьбы. После этого вечером невеста собирала близких подруг, пили чай, катались на лошадях жениха, а затем собирались на вечерку к невесте.

Такие вечерки ничем не отличались от зимних (святочных), во время которых исполнялись вечерошные песни, сопровождаемые играми и плясками. Приведем этнографическое описание свадебной вечерки, которая вобрала в себя наиболее типичные действенные черты сибирской свадьбы. Это описание дается на основе исследования литературных источников и проведенных нами полевых исследований.

Во время исполнения этой песни три пары ходили по кругу. В конце песни, как было принято во всех вечерошных песнях, пары, находившиеся в кругу, целовались, а остальные участники вечерки весело приговаривали: «На заборе воробей, целоваться не робей» или «Ураза, ураза, целоваться три раза».

Пели после этого и другие подвижные песни: «Я ходила по бережку» и другие.

На вечерку всегда приходил гармонист, песни сменялись танцами. Танцевали «Подгорную», «Сербияночку», польку, «Чижа», а затем вновь начинали петь игровые песни, припевали жениха и невесту:

Я качу, качу, я качу, качу

Золото кольцо, золото кольцо.

Песня разыгрывалась так: жених брал невесту за руку, проводил ее по кругу, ставил возле матицы и целовал.

Заканчивалась вечерка «расхожей» песней «Полно, полно вам, ребята»:

Полно, полно вам, ребяты,

Чужо пиво пити.

Не пора ли вам. , ребяты,

Свое заводити?

Затем перед уходом по домам играли в игру «в соседи»: девушки и парни садились парами, но не по выбору, а кому с кем придется. Затем ведущий, который назывался десятником, подходил к каждой паре с ремнем и спрашивал парня: «Тебе девка любая?» (в смысле нравится ли). Если парень отвечал: «Да», девушка оставалась с ним, если «Нет», десятник брал девушку за руку и уводил, а на ее место приводил другую. Это делалось до тех пор, пока все девушки и парни не разбивались на пары по выбору. Жених и невеста в эту игру не играли. На этом вечеринка заканчивалась, и молодежь расходилась по домам.

Следующим этапом свадьбы был девичник. Как правило, девичник состоял из целого комплекса обрядовых действий: изготовление красоты (воли), расплетение косы, мытье в бане, прощание с красотой и передача ее подругам, жениху или другим лицам, угощение участников обряда женихом. Красота (воля) была символом девушки, она связывала ее с прежней жизнью. Обычно красота выражалась в каком-то предметном символе. Им могли быть кудель, деревце (елка, сосенка, березка и т. д.), лента-косоплетка, венок, платок, повязка и т. д. Красоту невеста передавала своей лучшей подруге или младшей сестре. Как правило, расставание с красотой сопровождалось расплетением или символическим обрезанием косы и выкупом ее женихом. Косу расплетали или накануне или утром в день свадьбы. Это исполнял кто-либо из родственников невесты. Все действия сопровождались причитаниями невесты. Кульминацией обряда было выплетение ленты, которую невеста отдавала подругам. С этого момента невеста ходила с распущенными волосами. Также расплетание косы совмещалось с обрядовой баней невесты. Обычно баню готовили подруги или родственники невесты. Перед отправкой в баню невеста просила благословения у родителей, после чего подруги с причетами вели ее в баню. Невесту мыли мылом и парили веником, которые прислал жених. Некоторые ученые видели в баенном обряде символическую потерю невестой целомудрия.

В комплекс обрядовых действий девичника входила также «продажа косы». Продавал косу невесты чаще всего ее брат или, если его не было, мальчик - один из родственников. Покупателями были представители партии жениха. Торг носил символический характер. Он начинался с огромных сумм, а заканчивался копейками. В ходе этого обряда жених одаривал подруг невесты гостинцами.

В предсвадебный период почти повсеместно пекли специальный обрядовый хлеб - каравай, челпан, банник, курник, рыбный пирог. В русской свадьбе хлеб олицетворял жизнь, достаток, благополучие, и счастливую долю. Приготовление свадебного хлеба и его раздача занимали важное место в свадебном обряде.

Вторая часть свадебного обряда начиналась после венчания молодых в церкви и заканчивалась гулянием в доме жениха. Молодых встречали отец и мать жениха, благословляли их иконой и хлебом-солью. Затем все садились за стол, а девушки пели величальную песню «Шелкова ниточка». Первый стол в доме молодых обычно назывался свадебным. Молодые, хотя и сидели за ним, но ничего не ели. В честь молодых произносили поздравления, пожелания добра и счастья, не умолкали величия. Вскоре их уводили в другое помещение (в чулан, баню или к соседям) и кормили ужином. В новом обличий молодые возвращались к поезжанам. К этому времени накрывали второй стол, называемым горным. На этот стол приезжали родственники новобрачной. Их торжественно встречали у крыльца, подавая каждому по рюмке водки. За горным столом молодая одаривала родственников мужа, кланялась им, обнимала их и целовала. Тогда же она должна была назвать свекра - батюшкой, а свекровь - матушкой. По окончании стола молодые, выйдя, падали родителям в ноги, чтобы те благословили их на брачное ложе. Его устраивали в каком-нибудь неотапливаемом помещении: в клети, в хлеву или конюшне, в бане, в отдельной избе и т. д. брачную постель стили с особым тщанием. Молодых обычно провожала дружка и сваха. Проводы сопровождались музыкой и шумом, вероятно, такое оформление имело значение оберега. Спустя час или два, а в некоторых местах и целую ночь, приходили будить или подымать молодых. Вошедшие проверяли постель и вели новобрачных в избу, где продолжался пир. Принято было демонстрировать рубашку новобрачной. Если молодая оказывалась непорченой, ей и ее родне оказывали большие почести, если же нет, то подвергали всяческому поруганию. При благоприятном исходе пир принимал бурный характер, все шумели, кричали, выражая свою радость. Если же молодая была «испорченной», ее родителям и крестным подавали пиво или вино в дырявом стакане, надевали на них хомут и т. д.

Застолье второго дня называлось по-разному: сырный стол, поклонный или поцелуйный. На него собирались родственники с обеих сторон. Наиболее распространенным обрядом второго или третьего дня свадьбы, было первое посещение новобрачного источника или колодца, во время которого молодая обычно кидала в воду деньги, кольцо, краюшку хлеба, отрезанную от венчального каравая, или пояс.

Продолжающиеся свадебные гуляния старались разнообразить всякого рода играми и забавами.

Один из ответственных и достаточно распространенных обрядов заключительного этапа свадьбы было посещение тещи зятем. Наиболее его распространенное название - хлебины. Молодого теща угощала блинами и яичницей. Обычно свадебные торжества продолжались три дня, у богатых крестьян длилось больше.

Заканчивалась свадьба, но судьба молодых все еще оставалась под пристальным вниманием деревенского общества. В течение года новобрачные были как бы на виду у всех. Они ездили в гости, посещали родных, налаживали родственные связи. Молодые могли также участвовать в хороводах, посиделках и разнообразных играх производимых в деревне. Это происходило до рождения ребенка.

После появления в семье детей молодые переставали ходить на посиделки с молодежью и «входили» в круг женатых людей.

Сбор материала нами производился методом структурного (тематического) интервью. При этом для опроса привлекались не только люди старшего поколения, наиболее полно владеющие информацией о традиционном свадебном обряде (так называемые ключевые информанты), но и представители младших возрастных групп, ответы которых интересовали нас с точки зрения трансформационных процессов в сфере обрядности. Подобные источники позволили реконструировать структуру свадебного обряда, бытовавшего в конце XIX - первой трети XX вв.

Используя полевые материалы, я реконструировала общую модель и обозначала основные этапы развития свадебной обрядности русских Сибиряков, выделяла традиционный пласт в свадебных обрядах, существовавший на момент конца XIX - первой четверти XX вв. В главе были последовательно рассмотрены формы заключения брака, предсвадебные обрядовые церемонии (сватовство или рукобитье; девичник и вечерка; баня; расплетение косы; свадебный поезд, выкуп косы; отъезд к венцу), собственно свадьба (включающая празднества в доме жениха), послесвадебные обряды. В целом, мы выяснили, что, в первой четверти XX в. , традиционная свадебная обрядность изменилась незначительно. Сохранилась и традиционная структура свадьбы, и значительный массив включенных в свадебный комплекс обрядов и обычаев, являющихся элементами религиозно-магических представлений. Большая часть обрядовых действий совершалась "по старинке", однако, внутреннее смысловое содержание многих из них уже было утрачено.

Стало ясно, что для современной русской свадьбы характерны упрощение всех составляющих ее циклов, отказ от ряда пережиточных обычаев и обрядов, распространение стандартизированных обрядовых форм, известных многим современным народам,

Обряды и обычаи, связанные с рождением детей. Первый год жизни.

Потребности нормального воспроизводства у всех народов требовали внимательного и бережного отношения к рождению, сохранению и воспитанию нового поколения. Если физиологические процессы, связанные с деторождением, едины для человека, то создаваемая веками практика родовспоможения, уход за роженицей и ребенком, включающие как рациональные, так и религиозно-магические акты, имеют этническую (а часто и социально-этническую) специфику, обусловленную как объективной необходимостью приспособления и выживания в определенной среде обитания, так и религиозными воззрениями данного общества.

Ценным дополнением к имеющимся материалам являются и воспоминания пожилых жительниц села, записанные в 70 - 90 - е годы XX в. Большинство из них выросли в многодетных семьях, сохранявших, в основном, традиционный семейный быт. Их рассказы содержат не только впечатления детских лет и опыт собственного материнства, но и услышанные от мам и бабушек эпизоды из жизни предыдущих поколений. Таким образом, был накоплен и осмыслен огромный материал, что позволило составить представление о свойственной русскому народу культуре материнства и детства и сделать ряд выводов относительно содержания и генезиса составляющих ее элементов. 1. Совершенно очевидно, что многие элементы возникли в древнее время, возможно еще до введения христианства на Руси, и в разной степени испытали влияние новой религии. 2. Ряд обрядовых действий и соответствующих представлений возникли на основе укрепившегося христианского мировоззрения, но носили неканонический характер, являясь плодом народного религиозного воображения. 3- Совершение канонических христианских обрядов и соблюдение мирянами религиозных предписаний относительно их поведения в религиозно-обрядовой и религиозно-бытовой жизни за десять веков существования христианства обрели этническую и религиозную специфику.

Бесплодие принималось людьми того времени как несчастье для семьи и позор для женщины. Религиозное мышление средневековья причину всех бед человеческих усматривало в Божьем наказании и соответственно возможность избавления от них видело в снискании Божьей милости. Поэтому для обретения «чадородия» женщины, прежде всего, прибегали к средствам, рекомендуемым церковью. Согласно историческим преданиям, великий князь Василий III, царь Иван Грозный и его старший сын Иван были зачаты и, более того, обрели жизнеспособность по молитвам и обетным богомольям их родителей, вместе с которыми о рождении наследников молился и весь православный народ.

При довольно ровном отношении и любви к детям в русских семьях все-таки больше ждали рождение мальчиков. У крестьян это было вызвано в первую очередь хозяйственно-экономическими причинами, а родовитые родители хотели иметь сыновей -наследников рода. К тому же девочке нужно было готовить приданое, а после выхода замуж, она отделялась от родителей, и им не приходилось ждать от нее помощи под старость. Поэтому в народе говорили: «мальчик родится на подмогу, девочка - на потеху», «с сыном дом наживешь, с дочкой остатки проживешь», «ростить дочку, что лить в дырявую бочку». Предпочтение мальчиков сказывается и в том, что в основном все суеверные средства воздействия на пол будущего ребенка ориентированы на рождение сыновей. Многие уповали на Божью милость и лишь молились о рождении сына или дочки, причем рекомендовалось молиться определенным святым: о рождении мальчиков - св. Иоанну Воину, о рождении девочек просили св. Марию Египетскую.

Период беременности мало что менял в жизни деревенской женщины. Однако, зная о возможных последствиях тяжелых работ для нормального течения беременности и здоровья женщины, ее старались перевести на более легкие работы. Особенно внимательно относились к перворожающей женщине. Свекровь, заставляющая молодую беременную сноху выполнять тяжелую работу, могла подвергнуться публичному осуждению односельчан.

Поведение женщины в период беременности регламентировалось и суеверным убеждением в том, что определенные ее поступки могут так или иначе отразиться на здоровье и характере зачатого ребенка. Дородовые запреты и рекомендации беременным женщинам основаны, главным образом, на магии подобия. Нельзя было сидеть на камне - роды будут тяжелые, шагать через веревку - ребенок в пуповине запутается, шагать через коромысло - ребенок будет горбатым, толкать кошек и собак - у новорожденного будет «собачья старость», щетинка на коже и т. д. она не должна была целовать покойника, прощаясь с ним, и даже провожать гроб до кладбища. Если же этого нельзя было избежать, ей следовало принять предохраняющие меры - положить под мышку хлеб, расстегнуть ворот рубашки и таким образом избежать тяжелых родов.

Даже для многорожавших деревенских женщин роды были опасны и к ним следовало определенным образом приготовится. Физиологическая, т. е. материальная природа родов была очевидна для деревенских жителей. Однако рождение человека, по их мнению, имело и мистическое содержание. По убеждению верующих вся жизнь человека - постоянное противоборство «чистых» и «бесовских» сил за его душу, начинающееся с первого его вздоха на Земле и даже в утробе матери. Особенно опасным казался сам момент появления на свет, так как кроме ангела, присутствующего при родах и помогающего матери и ребенку, одновременно «злой дух старается» и тяжелые роды часто объясняются «шалостями сатаны». Поэтому для обеспечения нормального протекания родов и сохранения жизни и своей и ребенка необходимо было прибегать к различным средствам христианской защиты.

В последние сроки беременности, желательно перед самыми родами, женщины считали нужным покаяться и причаститься. Прежде всего, это исключало страшную опасность умереть скоропостижно без принятия этих таинств. Ни одна роженица ни считала себя застрахованной от такой смерти. Кроме того, одной из возможных причин затянувшихся родов считали нарушение женщиной, а иногда и ее мужем, норм религиозно-нравственной жизни. Причащение же очищало женщину, «снимая» и невольные грехи. И, наконец, оно оказывало благотворное психологическое воздействие, давая столь необходимую во время родовых мучений уверенность в помощи святых. Религиозное покаяние дополнялось и испрашиванием прощения у всех домочадцев и даже соседей - «за все чем обидела и в чем нагрубила», на что все отвечали «Бог простит и мы туда же». Чье-то недоброжелательство, раздражение могло в этот опасный момент привести к осложнениям: считали, что «родильница мучается, если есть злой человек в избе».

Начавшиеся роды тщательно скрывали. Боялись не только намеренного сглаза или порчи. Многие полагали, что и случайное знание о происходящем затрудняет течение родов. Говорили так: «сколько человек знает о родах, столько будет потуг». Особенно неблагоприятно на течение родов сказывалось знание о них молодых девушек и старых дев.

Роды чаще происходили вне жилого помещения - в хлеву, в овине или по наиболее распространенной в деревне традиции - в бане. Особенно строго следили за этим в среде старообрядцев. В XVI -XVII вв. даже русские царицы, как и крестьянки XIX в. , перед родами удалялась в «мыльню».

Повитуха была единственной помощницей при родах в деревенском доме. Одна из основных задач повивальной бабки -защита матери и ребенка от нечистой силы. Для этого они широко пользовались христианской атрибутикой охранительного характера -ладаном, святой водой. Свою заботу о роженице повитуха начинала с того, что зажигала пред иконами лампаду и свечи. Это считалось столь обязательным, что при болезненности младенца в будущем подозревали, что «он, верно, родился без огня». И, конечно, зажигали специально сбереженную венчальную свечку, которая, по поверию, не только способствовала облегчению страданий, но, «смотря по степени веры в ее целительную силу», избавляла от смерти труднорождающую. Вслед за тем повитуха начинала молиться: «распростай, Господи, одну душу грешную, а другую безгрешную. Отпусти, Господи, душу ее на покаяние, а младенцу на крест». Одновременно молились и муж, и все домочадцы, в трудных случаях муж обходил с иконой вокруг дома.

По наиболее распространенной у русских традиции повитуха жила или находилась большую часть времени у роженицы в течение трех дней. Основной ее обязанностью в то время было купание матери и ребенка, а также надзор за тем, чтобы их никто не испортил. Кроме того, в случае необходимости она оказывала и практическую помощь: могла подмести полы, подоить корову, приготовить обед, что давало возможность роженице отдохнуть после родов.

Пребывание повитухи в доме у роженицы требовало, по представлениямкрестьянства, обязательного последующего очищения. На большей части расселения русских очищение это достигалось при помощи обряда «размывания рук», совершавшегося, по наиболее распространенной традиции, на третий день после родов. Суть обряда такова: водой, в которую часто добавляли различные, имеющие определенную смысловую нагрузку предметы, мать и бабка поливали троекратно друг другу на руки и взаимно просили прощения. Исполнение этого обряда давало частичное очищение роженице и позволяло повитухе идти принимать следующего ребенка. Многие религиозные крестьяне считали, что обычай этот существует с евангельских времен: сама Божья Матерь также «размывала руки» с бабушкой Соломонидой.

Повивание детей можно рассматривать как профессиональное ремесло. За свой труд повитуха получала вознаграждение, обязательность которого гарантировалась этическими нормами деревни. Обычно женщины становились повитухами добровольно, чаще всего имея намерение немного заработать. Но в дальнейшем, независимо ни от размера предлагаемой оплаты, ни от личных взаимоотношений, она не могла отказаться от помощи роженице. По наиболее распространенной у русских традиции оплата труда повитухи складывалась из индивидуального вознаграждения, получаемого от роженицы (в него обычно входили предметы, символизирующие очищение - мыло, полотенце, а также хлеб, со второй половины XIX в. - небольшая сумма денег), и коллективного, собираемого на крестинах.

Первая забота повитухи при рождении определить, все ли в порядке у новорожденного и по возможности постараться исправить недостатки. Для этого она поправляла ему ручки, ножки, легко сжимала головку с тем, чтобы та стала круглее; если не устраивала форма носа новорожденного - сжимала его пальцами и т. д. По времени рождения и особым приметам родившегося предсказывали его будущее. Считали, что если младенец рождался «ровно в тесте зажат», или у него ямка на голове - будет недолговечен. Та же участь ждала младенца, родившегося «личиком к земле». Волосики на голове обещали скромность характера. Полагали, что родившийся в плохую погоду будет суров и угрюм, родившийся в мае несчастлив, а закричавший сразу после родов окажется злым. Хорошая хозяйка и работница получится из новорожденной, которая при появлении на свет «сразу же смотрит». Мальчик в этом случае вырастет «продувным».

Как и у многих народов, в русских семьях, ожидая несчастия, стремились обмануть злой рок, тяготевший над семьей. Для этого, например, рожали в чужом доме, или выбивали в избе косяк с дверями, женщина рожала в сенях, затем бабка подавала младенца в избу, стоя задом к дверям, также стоял и принимавший его. Слабого малыша для укрепления его здоровья подавали в окно нищему, который нес его к воротам дома. Туда же подходила мать младенца с милостыней и клала ее на грудь младенца. Далее она брала ребенка, а нищий милостыню, приговаривая: «Дай Господь святому младенцу (имя) доброго здоровья».

Частичное очищение роженицы, снимавшее некоторые бытовые запреты, давало крещение новорожденного. Отдельные обряды этого обрядового комплекса символизировали вхождение новорожденного в мир живых людей, приобщение к миру человеческой культуры и общества.

Ребенка крестили, в купель ему клали «дары» - ладан, крестик, деньги. Крестными родителями становились друзья, соседи, родственники родителей ребенка. Крестные не могли быть мужем и женой. Они обязаны были одарить новорожденного подарками - рубахой, поясом, крестиком, т. е. предметами, наличие которых свидетельствовало о его принадлежности к миру человека. При крещении гадали - опускали в воду клок волос новорожденного, закатанный в воск. Если воск с волосами тонул, считалось, что новорожденный скоро умрет.

Крестины заканчивались трапезой, главным блюдом которого была каша, нередко сам обряд носил название «каша».

Когда ребенку исполнялся год, устраивались «пострижины», во время которых его сажали на предметы, связанные с мужской или женской деятельностью (мальчика - на нож или топор, девочку - на гребень или веретено) и стригли ему волосы в первый раз.

После совершения этого таинства, а также обряда «размывания рук» (обычно и то, и другое происходило в течение первой недели), роженица могла приступить к обычным домашним и полевым работам, участвовать в семейной трапезе. Полностью очистившейся она считалась лишь после принятия молитвы в церкви на 40-й день. Более строгой была изоляция роженицы в среде старообрядцев-беспоповцев. Восемь дней она проводила в бане. По возвращении домой ей отводили, по возможности, отдельное помещение. Живущие в доме пожилые люди избегали контактов с ней, даже односельчане обычно не заходили в дом, где произошли роды, в течение 40 дней.

Все действия по уходу за новорожденным диктовались как практическими знаниями о том, что нужно для его здоровья и нормального роста, так и аналогичными соображениями религиозного характера. Причем последние играли важную роль. Ведь верующему человеку свойственно было причину всех, даже самых естественных и закономерных событий (не говоря уже о случайных) связывать с прямым или хотя бы опосредованным вмешательством внешних сил: «Бог наказал», «Бог уберег» - обычные заключения в оценке происходящего. И, конечно, это убеждение особенно явственно сказывалось в отношении взрослых к неимеющему еще возможности защитить себя малышу. Высокая детская смертность от болезней и травм постоянно напоминала о хрупкости и непрочности детской жизни. Между тем собственные забота и внимание оказывались недостаточными для сохранения жизни и здоровья ребенка, тем более, что в крестьянской семье не всегда была возможность присмотреть за детьми. Поэтому - то и уповали на помощь рекомендуемых церковью охранных средств.

Для предотвращения всех напастей использовали «святую» воду (крещенскую, освященную специально, спущенную с камешков, привезенных из Иерусалима, взятую из святых источников), ладан, причащение; взрослые крестили детей, особенно на ночь, постепенно учили их креститься самих.

Весь первый год жизни младенца занимал особое место в череде детских лет. Само существование малыша, казалось, слишком неустойчивым, кроме того, по мнению окружающих, на этом начальном этапе бытия закладывались основы его здоровья и благополучия. Поведения взрослых в значительной степени подчинялось многочисленным запретам и рекомендациям, объединенным общим принципом «не навреди». Их игнорирование могло не только нанести сиюминутный вред, но и нарушить нормальное развитие ребенка в дальнейшем. Можно указать наиболее распространенные обычаи: не подносить младенца к зеркалу - долго не будет говорить (варианты - будет близоруким, будет пугаться, будет косым); не качать пустую колыбель - у ребенка будет болеть голова; не смотреть на спящего - ребенок потеряет соне и т. п. Многие рекомендации по уходу и лечению детей сохраняются и до сих пор.

Первое купание новорожденного происходило в день родов; иногда только что появившегося на свет малыша лишь обмывали и затем уже купали «набело». В воду часто добавляли предметы, которым приписывались магические свойства, прежде всего очищающие и укрепляющие. Некоторые из них употреблялись при первом купании. Например, распространенным можно считать обычай бросать в воду монетки («по состоянию родителей»), чаще всего серебро. Монетки бросали родители, а повивальная бабка, обмывавшая младенца, забирала их себе «за труды». Серебро должно было обеспечить чистоту кожи и одновременно способствовать будущему достатку новорожденного. Другие предметы, например череду и соль, добавляли с лечебными целями в воду для купания в течение некоторого времени.

Время первого укладывания в колыбель зависело во многом от условий проживания семьи, количество детей, спокойствие малыша; кроме того, во многих семьях не считали возможным класть ребенка в колыбель до совершения над ним таинства крещения. Первое укладывание также сопровождалось обрядовыми действиями, от которых зависели здоровье и спокойствие новорожденного. В соответствии с местной традицией выбирали дерево для люльки.

В колыбели младенцу предстояло существовать отдельно от матери, и поэтому следовало особенно тщательно оградить его от порчи и тем более подмены «нечистой силой». Колыбель и все, что в нее должно было быть положено, в том числе и ребенка, кропили святой водой, в изголовье люльки вырезали иль намазывали смолой крест, окуривали его ладаном, клали его внутрь или вешали на ниточке. При укладывании произносили, например, такие слова: «Господи, благослови! Дай Бог святой час. Пошли Господи Ангела своего хранителя сохранить Николая от злого духа и усыплять его спокойным сном». Если малыш был еще некрещеный, то на люльку вешали крест, который затем надевали на него при крещении. Но употреблением христианской атрибутики заботливые родители не ограничивались. Для защиты от нечистой силы в зыбку клали колющие предметы, например ножницы, а для спокойствия и крепкого сна - щеть для льна, свиной хрящ - пятачок, в голову сон-траву.

Сразу при рождении ребенок получал соску - разжеванный черный хлеб (реже белый, баранки), завернутый в тряпочку. Эта сока служила не только питанием для новорожденного, но, и по распространенному убеждению, излечивал от грыжи. Для «крепости и здоровья» в соску к хлебу добавляли соль.

Среди обрядовых действий, совершаемых над младенцами, нужно выделить обряд первого подпоясывания. Встречался он хотя и не повсеместно, но достаточно широко для того, чтобы рассматривать его как особый сюжет русской обрядовой традиции. Заключался этот обряд в том, что крестная мать (изредка - бабка-повитуха) предназначенный для этого день приносила крестнику (крестницу) поясок, а иногда и другие предметы одежды - шапочку, рубашечку, а также подарки, и с пожеланием «быстро расти» и быть здоровым, подпоясывала его, после чего обычно следовало небольшое угощение. Обрядовое и временное выделение первого подпоясывания связано, по - видимому, с той особой функцией магической защиты, которой обладал, по мнению русского народа, этот обязательный элемент народного костюма. Можно предположить, что таким образом народный обычай сохранял, хотя и в измененной форме, церковный обряд надевания пояса (как и креста) на окрещиваемого младенца. Этот элемент чинопоследования таинства крещения в XIX в. уже вышел из практики православной церкви и сохранялся лишь в обряде крещения старообрядцев.

В настоящее время обряды и обычаи, связанные с рождением детей очень изменились: женщины, готовившиеся стать матерью, находятся в специальных родильных домах, где о них заботятся специализированные врачи. Единственный обычай, который сохранился до нашего времени - крещение ребенка в церкви. В последнее десятилетие обряд крещения ребенка стал «модным».

Похоронно-поминальная обрядность

Эти обряды занимают особое место в ритуалах семейного цикла. По сравнению с другими обрядами они более консервативны, так как отражают медленно изменявшиеся представления о смерти и взаимоотношениях живых и умерших. Кроме того, соблюдение установившихся ритуальных действий издавна считалось важным для судеб души в загробном мире, следовательно, было моральной обязанностью родственников по отношению к умершему. Выполнение этой обязанности контролировалось общественным мнением, а также убеждением, что душа покойного может наказать родственников, если что-то будет сделано не так. С ослаблением этих идей ритуал продолжал поддерживаться этическими нормами. Погребение и поминки рассматривались как особое событие, когда неуместно было проявить чрезмерную бережливость и пренебрегать обычаями, даже теми, которые могли казаться ненужными и потерявшими смысл. Исправное исполнение похоронно-поминальной обрядности было знаком уважения к человеку, ушедшему из жизни.

Погребальный обряд русских XIX - начала XX в. , каким мы знаем его по исследовательской литературе, архивным описаниям и полевым материалам складывался в течение длительного периода. В основе его лежит христианский (православный) похоронный ритуал, воспринявший и впитавший в себя многочисленные обряды и поверья, сохранившиеся от дохристианских традиций.

Языческий погребальный обряд Древней Руси, вытесненный православием, известен лишь в самых общих чертах. Как показывают археологические данные славяне знали трупосожжение, сооружали курганы и столпы (видимо, сооружение в виде небольшого дома на столбах), в которых ставились сосуды с костями, собранными на кладбище. На погребальный костер или к могиле покойного доставляли в ладье или в санях; с мертвым клали в могилу его вещи. Погребение сопровождалось поминальным «пиром» и ритуальными играми и состязаниями - тризной. Еще в начале XII в. у вятичей сохранялся курганный обряд погребения.

С утверждением христианства в жизнь вошел и новый, предписанный церковью погребально-поминальный обряд. Христианская обрядность категорически отвергала сожжение умерших. Хоронить следовало в земле, положив тело покойного «головой на запад». Но вместе с тем продолжали соблюдаться и многие дохристианские обычаи. Сочетанию христианских и языческих традиций способствовали общие идеи вероучения - вера в загробный мир, в продолжающуюся жизнь души и в необходимость заботиться о душах умерших родственников.

Различия в похоронной обрядности наблюдались в разных социальных группах (крестьянство, купечество, дворянство), но и они, по крайней мере, в XIX в. не носили принципиального характера. Важно подчеркнуть, что наиболее интенсивной жизнью и в полных формах обрядность жила в крестьянской среде. Иным, а в ряде случаев и существенно иным, погребально-поминальный ритуал становился тогда, когда русские отходили от православия.

Похоронно-поминальный ритуал к концу XIX в. претерпел заметные изменения (в основном за счет забвения или переосмысления целого ряда дохристианских традиций). Кроме того, хронологическая веха в описании позволяет нам в пределах четко определенного периода представить на конкретных примерах изменения, которые в итоге привели к сложению форм обрядности, характерные для современности.

Структура погребально-поминального ритуала проста и состоит из нескольких последовательных обрядов комплексов, а именно: l) действия, связанные с предсмертным состоянием человека и в момент смерти, с одеванием покойника и положением его в гроб; 2) вынос из дома, отпевание в церкви, погребение; з) поминки, которые после 40-го дня переходили в поминальные обряды, связанные с календарной обрядностью.

Пожилые люди готовились к смерти заранее. Женщины шили себе смертную одежду, в некоторых областях было принято задолго до смерти делать гробы или запасаться досками для гроба. Но для глубоко верующего человека главным считалось подготовить себя к этому последнему жизненному шагу духовно, т. е. успеть сделать необходимые дела для спасения души. Богоугодными делами почитались раздача милостыни, вклады в церкви и монастыри. Также благочестивым делом считалось прощать долги. Очень боялись внезапной смерти («в одночасье»); в каждодневную молитву входили слова «Упаси, Господи, всякого человека умереть без покаяния». Умереть дома, среди близких, в полной памяти, по представлению русских, было «благодатью небесною». Около умирающего собиралось все семейство, ему подносили образа (иконы), и он каждого благословлял особо. Если больной чувствовал себя очень плохо, то приглашали священника для исповеди; рассказов о своих грехах, умирающий получал от него прощение от имени Иисуса Христа.

После исповеди умирающий прощался с семьей и родственниками и давал наказы. Для родных и окружающих очень важно было получить от умирающего прощение за обиды, когда-то, возможно, причиненные ему. Выполнение наказов умирающего считалось обязательным: «Гневить покойного нельзя, принесет несчастье оставшимся на земле».

Если человек умирал быстро и безболезненно, верили, что душа его попадает в рай, а если пред кончиной тяжело и долго мучился -значит, грехи так велики, что ему не миновать ада. Родные, видя, как мучается умирающий, старались помочь душе покинуть тело. Для этого они открывали дверь, окно, печную трубу, ломали конек на крыше, поднимали верхнюю слегу в крыше дома. Повсеместно ставили чашку с водой, чтобы душа, отлетая, омылась. Умирающего полагалось класть на пол, подстелив солому. Умереть на печи считалось большим грехом.

Когда наступала смерть, родственники начинали громко причитать. Предполагалось, что умерший все видит и слышит. В текстах причитаний, кроме жалостливых и добрых слов об умершем, могли прозвучать и слова о собственной судьбе плакальщицы. Так, в причитаниях вдова-невестка могла рассказать, как плохо с ней обращаются родные мужа; дочь, оставшаяся без матери, могла пожаловаться на злую мачеху. Причитания выполнялись в течение всего похоронного обряда, а также в поминальные дни, включая годины и родительские субботы.

С наступлением смерти все было направлено на приготовление умершего к похоронам. Эти действия во многом носили религиозно-магический характер. Прежде всего, умершего должны были обмыть. Издавна, как было принято, мужчину обмывали старики, женщину -старушки, но уже к середине XIX в. обмыванием в основном занимались только женщины. В каждом селении были старушки, которые обмывали покойников, получая что-либо из одежды покойного - сарафан, рубашку или платок. Часто обмыванием занимались бедные люди. Нередко обмывалыциками были повивальные бабки. Обмыть покойного считалось богоугодным делом: «трех покойников обмоешь - все грехи отпущены будут, сорок покойников обмоешь - сам безгрешным станешь». По обычаю, женщина обмыв и обрядив умершего, должна была сама обмыться и переодеться. При обмывании часто присутствовали близкие родственники покойного, которые громко причитали. Обмывала одна женщина, а две ей помогали. Обмыть тело старались быстро. При этом читались молитвы. Умершего клали на пол, предварительно подстелив под него солому (или какую-либо ткань). Мыли теплой водой с мылом. Расчесывали волосы гребнем или щепочкой от гроба. Все предметы, использованные при обмывании, уничтожались: солому сжигали или спускали по воде, или бросали в ров; расческу выбрасывали или клали вместе с покойником в гроб, горшок из-под воды разбивали, бросали подальше на первом перекрестке. Мыло или клали в гроб, или пользовались им позже только в магических целебных целях, воду выливали в места, где люди обычно не ходили, или на костер, в котором сжигалась солома.

По имеющимся материалам XIX - XX вв. существовали следующие разновидности одежды, в которой хоронили, l) Одежда венчальная (брачная). Многие люди, в особенности женщины, сохраняли всю жизнь одежду (часто только рубаху), в которой они венчались. Было широко распространено убеждение, что брачное одеяние (брашно) надо беречь, ибо в нем следует ложиться в гроб. Также существовала такая поговорка: «В чем венчаться, в том и скончаться». 2) Одежда праздничная, т. е. та, которая при жизни надевалась в праздничные дни. з) Одежда повседневная, в которой человек умер или носил ее перед смертью. 4) Одежда, специально приготовленная для похорон.

Готовить себе одежду для похорон было обычаем известным. «Смертный узел» или «смертную одежду» запасали заранее. Приготовленная для погребения одежда отличалась способом шитья, покроя, материалом, цветом. Умерших одевали не так, как живых. Рубашка, надеваемая «на смерть», не застегивалась ни на пуговицы, ни на запонки, а завязывалась тесьмой или суровыми нитками. При шитье погребальной одежды на нитках не делали узлов. Нитку полагалось вести от себя; иглу держали левой рукой, а ткань не разрезали ножницами, а разрывали.

После обмывания и «обряжения» покойного клали на лавку в передний угол, зажигали лампадку перед иконами и начинали молиться. Вообще с момента смерти и до самых похорон (хоронили, как правило, на третий день) над покойным читались молитвы специально приглашенными читальщиками. Их поили чаем и угощали ужином; на столе стоял мед, иногда разбавленный водой. Около умершего обязательно кто-нибудь сидел, его не оставляли одного, «боясь, чтобы бес не залетел и не испортил усопшего». Верили, что покойный слышит все, что делается вокруг. Так, на другой день после смерти, хозяйка пекла ржаную лепешку, несла ее к умершему с причетами: «Сударик батюшка (если умер глава семьи) на-ка тебе лепешечку позавтракать, ты у меня вчера не ужинал, а сегодня не завтракал». В некоторых местах на второй день после смерти на божницу ставили чашку с водой и блином или с куском хлеба. Этот кусок хлеба через сутки подавали нищим, а воду выливали за окно. Так продолжалось сорок дней. Пока покойный лежал дома, ночью читали молитвы.

Когда наступала смерть, сразу же оповещались все родственники и односельчане. Услышав, что кто-то умер, все, чужие и родные, спешили в дом, где лежал покойный, и каждый что-нибудь нес, чаще всего свечи. В течение всего времени, пока покойник лежал под иконами, к нему приходили родственники, в том числе и из других деревень, а также односельчане, чтобы проститься. Неимущих и безродных хоронили и поминали на средства всего общества.

Таким образом, смерть односельчанина становилась событием в жизни всей деревни и касалась не только самых близких, но и всех окружающих. Родные не оставались со свои горем наедине.

Гроб обычно начинали делать в день смерти, как правило, посторонние люди. В XIX в. в крестьянской среде гробы не обивали и не красили. Часть мелких стружек от гроба стелилась на дно, иногда его устилали листьями от березовых веников или сеном» подушку набивали сеном или куделью, поверх стелили холст иди белую ткань. Бывало, что в гроб клали трубку и кисет с табаком, веник, чтобы было чем попарится в бане на том свете. Некогда полагали, что на том свете покойному все понадобится.

Перед тем как положить в гроб покойного, гроб окуривали ладаном. День похорон обычно назначал священник. Хоронили, как правило, днем. Без священника или дьякона покойника не клали в гроб, потому что следовало окропить умершего святой водой и окурить ладаном, а это мог сделать только священнослужитель. Умершего выносили из дома обычно утром, чтобы поспеть в церковь к обедне. Но иногда покойного приносили туда к вечеру, и последнюю ночь гроб с ним стоял в церкви.

День погребения был особенно насыщен обрядовыми действиями и проявлением горя. По традиционным представлениям, умерший в этот день прощался со всем, что окружало его при жизни - с домом, двором, деревней. За священником посылали лошадь. Прибыв в дом, священник служил над покойным литию, окропляя пустой гроб святой водой. Затем, в него, в присутствии священника клали умершего. При выносе в избу набивалась вся деревня, все громко плакали. По представлениям крестьян, чем больше провожающих, и чем громче плач, тем почетнее похороны. Плакать в голос и причитать следовало каждое утро в продолжении девяти дней. В день похорон соседи приносили свечу, а также две копейки или совок ржаной муки. Все это поступало в пользу церкви. В некоторых местах перед тем, как нести гроб в церковь, близкие родные умершего повязывали священника и всех родственников мужского пола длинными холщевыми полотенцами. Гроб с покойным несли на себе, а сели храм был далеко, везли на лошади, которую по обычаю близ церкви распрягали.

При выносе тела совершалось много магических обрядов. Выносили умершего обязательно ногами вперед.

После отпевания в церкви священник, если его просили, сопровождал гроб до места погребения. Здесь похоронную процессию ожидали мужчины, копавшие могилу. Глубина могилы могла быть не более трех аршин - за этим строго следили священники. Ширина ее была до 3/4 аршина, а длина зависела от роста умершего. Могилу полагалось рыть перед самыми похоронами; когда яма была готова, «копальщики» оставались подле нее, стерегли могилу «от беса». У могилы священник по заказу родных усопшего еще раз совершали литию. Внутри могилу кадили. Затем гроб закрывали и на полотенцах (веревках) медленно опускали в яму и ставили на поленья или прямо на землю. В могилу бросали деньги, «чтобы душа имела чем заплатить за перевоз на тот свет», «чтобы было чем откупиться от греха»; участники похорон бросали в могилу горсть земли. Этот обычай был распространен повсеместно. Могильный холм обкладывали дерном. Во многих местах около могил сажали деревья: березы, ветлы, липы, тополь, иву, рябину и т. п. На могилы ставили деревянные кресты.

После погребения снова служили панихиду, а затем покидали кладбище. Во многих губерниях поминовение совершали на могилах сразу после погребения: на могиле расстилали скатерть или кусок холста, на которые клали пироги, ставили мед, кутью. Нищим подавали хлеб и блины.

После выноса покойного оставшиеся дома женщины мыли полы. В некоторых местностях считали необходимым вымыть также стены, лавки и всю посуду. Участники похоронной процессии, вернувшись с кладбища, обычно мылись в специально натопленной бане.

По всей России в отношении людей, умерших неестественной смертью (самоубийцы, опойцы, утопленники), традиционный похоронный ритуал соблюдался не полностью. Такое отношение к людям, погибшим по своей воле (вине) или по воле случая, основано на христианских предписаниях. Самоубийцу не отпевали, не взирая на то, что он мог быть самым близким человеком (отцом, сыном, мужем). По самоубийцам никогда не давали поминок. Поминать их даже дома при молитве, по народным убеждениям, считалось грехом, не говоря уже о церкви. Самоубийц не полагалось хоронить на кладбище.

Сегодня, принято думать, что раньше на русских похоронах много пили. Но в действительности все обстояло иначе. В некоторых местностях в день похорон бывало и по сей день бывает очень мало выпивки. За обедом в день погребения водку если и подавали, то немного (не более двух-трех стопочек). Обилие крепких напитков в этот день считалось неуместным. В некоторых районах вообще появление водки и пива на столе, накрытом для пришедших с кладбища людей, относят ко времени после гражданской войны. Обильные поминальные угощения своими корнями уходят в далекое языческое прошлое, напоминая о ритуальной роли опьяняющих напитков. Обязательными ритуальными блюдами на обеде в день похорон были кутья, мед, каши, овсяный или клюквенный кисель, в некоторых районах - рыбные пироги, блины. Звали помянуть всех, кто участвовал в похоронах. Как правило, собиралось много народу, поэтому обед устраивался в два-три приема. Вначале угощали служителей церкви, читальщиков, обмывальщиков и копальщиков, родных и близких. Стол накрывался дважды - до панихиды и после ухода причта. Нередкими бывали случаи, когда приходилось уставлять кушаньями стол и в третий раз. Широко бытовало поверье, что покойный невидимо присутствует на поминках; поэтому для покойника клали для него ложку (иногда под скатерть) и ломоть хлеба.

Начинался поминальный стол обязательно с кутьи, приготовлявшейся в разных губерниях по-разному: из разваренного риса или ячменя с медом. Трапеза обязательно завершалась ржаным или овсяным киселем.

Поминовение по усопшим родственникам справляли на з, 9> 20 и 40-й дни, в годовщину и в праздники. Поминовение выражалось в служении панихид и поминаниях на литургиях, посещения могилы, в поминальных обедах и раздаче милостыни. В некоторых местностях на могилы ходили каждый день в течение шести недель. Очевидно, некогда полагали, что душа сорок дней пребывает дома или посещает дом. О таком представлении говорит известный в ряде губерний обычай ставить на божницу на следующий день после смерти чашку с водой и блином или куском хлеба. Этот хлеб через сутки подавали нищим, а воду выливали за окно. Так продолжалось сорок дней.

Особой сложностью обрядовых действий и торжественностью выделялся 40-й день после смерти, так называемые сорочины, когда, по народным представлениям, душа посещала дом в последний раз. Во многих местах все действия, проводимые в этот день, назывались проводами или окликанием души. На 40-й день приглашалось много народу и делался обильный стол. В основном обряд 40-го дня в разных губерниях проходил по единому сценарию: обязательно посещали церковь, если она была в пределах досягаемости, потом шли на могилу умершего, а затем дома устраивали обед. Также поминали усопшего через год после смерти.

После этого поминание прекращалось.

Погребально - поминальная обрядность живет в любом народе как составная часть его культурных традиций; в ней отражаются особенности человеческих связей и моральных норм, определяющих состояние общества в тот или иной период. Уважение к мертвым свидетельствует об уважении к живым. Если в обществе деформированы и ослабли семейные, родильные и дружеские узы, бессмысленно ожидать проявления глубоких чувств к тем, кто покинул этот свет. Укрепление традиций, связанных с памятью об ушедших, позволяет думать, что в нашем обществе, несмотря на все трудности и социальные эксперименты, сохранены здоровые основы.

По итогам опроса, который проводился среди пожилых людей, следует, что похоронно-поминальные традиции практически не изменились.

3. Заключение.

Интерес к русским обрядам и праздникам обнаружился в 30-40- е годы XIX века. Он обусловлен эпохой того времени и отражал поддержку монархии и патриархальной старины. Появилось направление учёных, выдвинувших теорию «официальной народности». Наиболее интересны исследования И. М. Снегирёва (1838), И. П. Сахарова (1841), А. В. Терещенко (1848), в которых освещены наблюдения народных обрядов и праздниках, сделана попытка систематизации записей, объяснено возникновение исторических корней, уходящих в глубокую старину славян-язычников. В тоже время выходят работы П. А. Словцова (1830, 1915> 1938,) по традициям русских сибиряков, в них автор закладывает основы этнографического изучения русского населения Сибири. В своих работах исследователь приводит красочные описания сибирских обрядов, обычаев и праздников.

Собирательская деятельность значительно оживилась после создания в 1845 г0ДУ Русского географического общества. Опубликованная в 1848, 1859 годах программа содержала ряд практических советов по собиранию и записи народного быта. Большую роль в сборе информации о духовной и материальной культуре русских Сибири играли местные периодические издания, прежде всего Томские губернские ведомости, на страницах которых публиковались заметки о народном быте крестьян. По ходу сбора этнографического материала происходило его осмысление, и создавались "теоретические труды, возникали разные направления в этнографической науке. О народном быте русских сибиряков к концу XIX - началу XX века насчитывалось небольшое количество публикаций. Но их ценность состояла в том, что они публиковались в период активного бытования народной культуры и тем самым как бы призывали исследователей к необходимости сбора новых сведений о культуре сибирских крестьян.

Традиция - от лат. (traditio - передача) - элементы социального и культурного наследия, передающиеся от поколения к поколению и сохраняющиеся в определенных обществах и социальных группах в течение длительного времени. В качестве традиции выступают определенные общественные установления, нормы поведения, ценности, идеи, обычаи, обряды и т. д.

Изучив историю возникновения русских сел, рассмотрев местные обряды, ритуалы, обычаи, я сделала вывод, что часть сибирского фольклора утеряна и требует детального изучения и восстановления для сохранения и передачи нашим потомкам. Значимость рассмотренных обрядов велика, так как это наша история, это жизнь наших предков. Зная условия их жизни, их быта, традиций, мы можем воссоздать более полную картину труда и досуга. В первую очередь хранители традиций - это работники культуры и образования. Кто, если не они, будут доводить до современного поколения старинные обряды и поверия. Они собирают остатки ценной информации и поддерживают старинный быт и традиции сибирского фольклора. Эти люди возрождают любовь к обычаям, своим упорством, доказывая, что все новое - это хорошо забытое старое. Нужно отдать честь тем людям, которые профессионально занимаются «раскопками» информации о древних обрядах и традициях - это этнографы и историки. Если бы не они мы на сегодняшний день не знали: как наши бабушки и дедушки встречали масленицу, пасху, Новый год, Рождество; как раньше проводились свадьбы, крестильные обряды, похороны; мы бы лишь догадывались о том какой была разнообразной жизнь наших предков. Особый вклад в развитие этнографической культуры внесли фольклористы (Фольклористика -наука о фольклоре, включающая собирание, публикацию и изучение произведений народного творчества). Ведь фольклор - это устное народное творчество, именно в нем, раньше, отображали все события народной культуры.

Побеседовав, с пожилыми жителями села, мы сделали вывод, что жизнь наших предков была очень интересна и насыщенна. Почему так? Наверное, потому что раньше люди соблюдали традиции и передавали их из поколения в поколение. А любые традиции или обычаи основаны на веровании людей. И вот, спустя много лет одни из них совсем утеряны, а другие сильно изменены. Если вспомнить все обряды, то можно сразу понять, что если праздновать все праздники по-старинному, то это будет интересно, ярко и красочно.