Шестая рота - совершенно секретно

Официальное расследование трагедии давно закончено, его материалы засекречены. Никто не наказан. Но родственники погибших уверены: 6-ю роту 104-го полка ВДВ предало командование федеральной группировки.

К началу 2000 года основные силы чеченских боевиков были блокированы в Аргунском ущелье на юге республики. 23 февраля глава объединенной группировки войск на Северном Кавказе генерал-лейтенант Геннадий Трошев сообщил, что с боевиками покончено – якобы остались только небольшие банды, только и мечтающие, сдаться в плен. 29 февраля командующий водрузил российский триколор над Шатоем и повторил: чеченских банд не существует. Центральные телеканалы показали, как министр обороны Игорь Сергеев докладывает и.о. президента Владимиру Путину об «успешном завершении третьего этапа контртеррористической операции на Кавказе».

В это самое время несуществующие банды общей численностью около трех тысяч человек обрушились на позиции 6-й роты 104-го парашютно-десантного полка, занимавшей высоту 776.0 у селения Улус-Керт Шатойского района. Бой продолжался около суток. К утру 1 марта боевики уничтожили десантников и прошли к селению Ведено, где и рассредоточились: одни сдались в плен, другие ушли продолжать партизанскую войну.

Приказано молчать

2 марта прокуратура Ханкалы возбудила уголовное дело по факту массового убийства военнослужащих. Один из прибалтийских телеканалов показал кадры, снятые профессиональными операторами со стороны боевиков: бой и куча окровавленных трупов российских десантников. Информация о трагедии достигла Псковской области, где дислоцировался 104-й парашютно-десантный полк и откуда родом были 30 из 84 погибших. Их родственники потребовали сообщить правду.

4 марта 2000 года начальник пресс-центра ОГВ на Северном Кавказе Геннадий Алехин заявил, что информация о больших потерях, понесенных десантниками, не соответствует действительности. Более того, никаких боевых действий в указанный период вообще не велось. На следующий день к журналистам вышел командир 104-го полка Сергей Мелентьев. С момента боя прошло пять дней, и в большинстве семей уже знали о гибели своих близких через сослуживцев на Кавказе. Мелентьев прояснил немногое: «Батальон выполнял задачу блокирования. Разведка обнаружила караван. Комбат выдвинулся к месту боя, управлял подразделением. Солдаты с честью выполнили свой долг. Я горжусь своими людьми».

6 марта о гибели десантников рассказала одна из псковских газет. После этого командир 76-й гвардейской Черниговской воздушно-штурмовой дивизии генерал-майор Станислав Семенюта запретил пускать автора статьи Олега Константинова на территорию части. Первым официальным лицом, признавшим гибель 84 десантников, стал губернатор Псковской области Евгений Михайлов – 7 марта он сослался на телефонный разговор с командующим ВДВ генерал-полковником Георгием Шпаком. Сами военные молчали еще три дня.

Родственники погибших осаждали КПП дивизии, требуя выдать им тела. Однако самолет с «грузом 200» посадили не в Пскове, а на военном аэродроме в Острове и держали там гробы несколько дней. 9 марта одна из газет со ссылкой на источник в штабе ВДВ написала, что на столе у Георгия Шпака уже неделю лежит поименный список погибших. Командующему было во всех подробностях доложено об обстоятельствах гибели 6-й роты. И только 10 марта молчание наконец нарушил Трошев: его подчиненные якобы не знали ни о количестве погибших, ни о том, к какому подразделению они принадлежат!

Хоронили десантников 14 марта. На траурную церемонию в Пскове ждали Владимира Путина, но он не приехал. На носу были президентские выборы, а цинковые гробы – не лучший «пиар» для кандидата. Удивительнее, однако, что не приехали ни глава Генштаба Анатолий Квашнин, ни Геннадий Трошев, ни Владимир Шаманов. В это время они находились с важным визитом в Дагестане, где получали звания почетных граждан дагестанской столицы и серебряные кубачинские шашки из рук мэра Махачкалы Саида Амирова.

12 марта 2000 года появился президентский указ №484 о присвоении 22 погибшим десантникам звания Героя России, остальные погибшие удостоились ордена Мужества. Избранный президентом Владимир Путин все-таки приехал в 76-ю дивизию 2 августа, на день ВДВ. Он признал вину командования «за грубые просчеты, которые приходится оплачивать жизнями русских солдат». Но ни одно имя названо не было. Спустя три года дело о гибели 84 десантников было закрыто заместителем Генпрокурора Сергеем Фридинским. Материалы следствия до сих пор не обнародованы. Картину трагедии десять лет по крупицам собирают родственники и сослуживцы погибших.

Высота 776.0

104-й парашютно-десантный полк перебросили в Чечню за десять дней до трагического боя. Подразделение было сводным – его на месте доукомплектовывали бойцами из 76-й дивизии и бригад ВДВ. В 6-й роте оказались бойцы из 32 регионов России, а командиром был назначен майор спецназа Сергей Молодов. Он и с бойцами познакомиться не успел, как роту уже отправили на боевое задание.

28 февраля 6-я рота и 3-й взвод 4-й роты начали 14-километровый марш-бросок в сторону Улус-Керта – без предварительной разведки местности, без обучения молодых солдат ведению боевых действий в горах. На выдвижение были отведены сутки, что очень мало, учитывая постоянные спуски-подъемы и высоту местности – 2400 метров над уровнем моря. Вертолеты командование решило не использовать – якобы из-за отсутствия естественных площадок для приземления. Отказались даже забросить в точку выдвижения палатки и печки-буржуйки, без которых солдаты замерзли бы насмерть. Десантники вынуждены были тащить весь скарб на себе, и из-за этого не взяли тяжелого вооружения.

Целью марш-броска было занять высоту 776.0 и не допустить прорыва боевиков на этом направлении. Задание было заведомо невыполнимо. Военная разведка не могла не знать, что к прорыву через Аргунское ущелье готовятся около трех тысяч боевиков. Такая толпа не могла незаметно продвигаться на протяжении 30 километров: в конце февраля в горах почти нет «зеленки». Путь у них был один – через ущелье по одной из двух десятков троп, многие из которых выходили прямо к высоте 776.0.

– Нам приводили аргументы командования: мол, на каждой тропе по роте десантников не поставишь, – рассказал один из военнослужащих 76-й дивизии. – Но можно было наладить взаимодействие между подразделениями, создать резерв, пристрелять пути, по которым ждали боевиков. Вместо этого почему-то позиции десантников оказались хорошо пристреляны боевиками. Когда закипел бой, солдаты с соседних высот рвались на помощь, запрашивали приказ командования, но ответом было категорическое «нет». Ходили слухи, что чеченцы выкупили проход по ущелью за полмиллиона долларов. Многим чиновникам с российской стороны было выгодно, чтобы они вырвались из окружения, – они хотели и дальше зарабатывать на войне.
Первое столкновение разведчиков 6-й роты с боевиками произошло 29 февраля в 12.30. Сепаратисты были удивлены, встретив на пути десантников. Во время короткой перестрелки они кричали, что их надо пропустить, потому что командиры уже обо всем договорились. Существовала ли эта договоренность на самом деле, проверить уже невозможно. Но все милицейские блокпосты по дороге на Ведено почему-то были сняты. По данным радиоперехватов, глава боевиков эмир Хаттаб получал по спутниковой связи команды, просьбы, подсказки. И его собеседники находились в Москве.

Ротный Сергей Молодов погиб от снайперской пули одним из первых. Когда командование взял на себя комбат Марк Евтюхин, десантники уже находились в непростом положении. Окопаться они не успели, и это резко понизило их обороноспособность. Начало боя застало один из трех взводов при подъеме на высоту, и большую часть гвардейцев боевики расстреляли, как мишени в тире.

Евтюхин находился на постоянной связи с командованием, просил подкрепления, поскольку знал: свои десантники стоят в 2-3 километрах от высоты 776.0. Но на донесения о том, что он отражает нападение нескольких сотен боевиков, ему спокойно отвечали: «Всех уничтожить!»

Офицеры-десантники рассказывают, что заместитель командира полка запретил вступать с Евтюхиным в переговоры, поскольку тот, дескать, паникует. На самом деле паниковал он сам: поговаривали, что после командировки в Чечню подполковник Евтюхин должен был занять его должность. Замкомполка сказал комбату, что свободных людей у него нет, и призвал соблюдать режим радиомолчания, чтобы не мешать работать фронтовой авиации и гаубицам. Однако огневую поддержку 6-й роте оказывала только полковая артиллерия, орудия которой работали на пределе дальности. Артиллерийский огонь нуждается в постоянной корректировке, а у Евтюхина не было специальной приставки к рации для этой цели. Он вызывал огонь по обычной связи, и многие снаряды падали в зоне обороны десантников: у 80 процентов погибших бойцов потом были обнаружены осколочные ранения от чужих мин и от «своих» снарядов.

Десантники не получили никакого подкрепления, хотя окрестности были нашпигованы войсками: федеральная группировка в радиусе ста километров от села Шатой насчитывала свыше ста тысяч военнослужащих. В распоряжении командующего подразделениями ВДВ на Кавказе генерал-майора Александра Ленцова имелась и дальнобойная артиллерия, и высокоточные установки «Ураган». Высота 776.0 была в зоне их досягаемости, но ни одного залпа по боевикам не последовало. Выжившие десантники рассказывают, что к месту боя прилетал вертолет «Черная акула», дал один залп и улетел. Командование впоследствии утверждало, что в таких погодных условиях вертолеты использовать было нельзя: темно и туманно. Но разве создатели «Черной акулы» не прожужжали всей стране уши, что этот вертолет всепогодный? Через сутки после гибели 6-й роты туман не помешал вертолетчикам невооруженным глазом рассмотреть и доложить, как боевики собирают на высоте тела убитых десантников.

В три часа ночи 1 марта, когда бой шел уже около 15 часов, к окруженным самовольно прорвались пятнадцать гвардейцев из 3-го взвода 4-й роты во главе с майором Александром Достоваловым. Чтобы воссоединиться с комбатом, Достовалову и его бойцам потребовалось сорок минут. Еще 120 десантников под командованием начальника разведки 104-го полка Сергея Барана также самовольно снялись с позиций и форсировали реку Абазулгол, двигаясь на помощь Евтюхину. Они уже начали подъем к высоте, когда их остановил приказ командования: прекратить продвижение, вернуться на позиции! Командир группы морской пехоты Северного флота генерал-майор Александр Отраковский неоднократно просил разрешения прийти на помощь десантникам, но так его и не получил. 6 марта из-за этих переживаний у Отраковского остановилось сердце.

Связь с Марком Евтюхиным прекратилась 1 марта в 6 часов 10 минут. По официальной версии, последние слова комбата относились к артиллеристам: «Вызываю огонь на себя!» Но сослуживцы рассказывают, что в свой последний час он помянул командование: «Вы нас предали, суки!»

Федералы появились на высоте лишь спустя сутки после этого. Вплоть до утра 2 марта никто не обстреливал высоту 776.0, где хозяйничали боевики. Они добили раненых десантников, свалив их тела в кучу. На труп Марка Евтюхина надели наушники, установили перед ним рацию и водрузили на самый верх кургана: дескать, зови – не зови, никто к тебе не придет. Боевики унесли с собой тела почти всех своих убитых. Они не торопились, словно и не было вокруг стотысячной армии, словно кто-то гарантировал, что ни один снаряд не упадет на их голову.

После 10 марта военные, скрывавшие гибель 6-й роты, ударились в патриотический пафос. Сообщалось, что ценой своей жизни герои уничтожили около тысячи боевиков. Хотя никто и по сей день не знает, сколько сепаратистов было убито в том бою. Прорвавшись к Ведено, чеченцы сбросили балласт: несколько десятков раненых сдались в плен внутренним войскам (сдаваться десантникам они категорически отказывались). Большая их часть вскоре оказалась на свободе: местные милиционеры уступали настойчивым просьбам местных жителей вернуть в семьи кормильцев. Не менее полутора тысяч боевиков ушли в горы на восток сквозь места дислокации федералов. Как им это удалось, никто не выяснял. Ведь, по словам генерала Трошева, от бандформирований остались одни огрызки, а мертвые десантники пришлись авторам версии очень кстати: мол, эти герои и уничтожили всех бандитов. Договорились до того, что 6-я рота ценой своей жизни спасла российскую государственность, сорвав планы бандитов по созданию на территории Чечни и Дагестана исламского государства.

В истории чеченских войн особое место занимает бой 6-й роты псковского десанта на высоте 776 в Чечне 28–29 февраля 2000 года. Эта схватка стала примером отчаянного мужества наших солдат, о котором не стоит забывать.

В феврале 2000 года боевики в Чечне оказались на краю пропасти. После взятия Грозного Российская армия начала окружение основных сил неприятеля на юге республики. Горная Чечня делится надвое Аргунским ущельем, идущим с севера на юг. Именно там и планировалось уничтожение основной массы моджахедов. Ущелье само по себе невелико, и, если бы удалось закупорить в нём боевиков, их уничтожение стало бы вопросом времени. Хотя многочисленные отряды осели в горах на юго-востоке республики, а часть боевиков перешла на нелегальное положение в городах и посёлках, наиболее крупная группировка оказалась под угрозой полного разгрома.

Отрядами внутри затягивающейся петли командовали Гелаев и Хаттаб. Лидерам боевиков предстояло принять какое-то решение, причём срочно. В этот момент они находились откровенно не в лучшем положении. Длившиеся много недель бои измотали инсургентов, в отрядах накопились раненые. Российские войска испытывали свои трудности. Армии остро недоставало экипировки, в первую очередь средств связи и разведки, войска плохо умели действовать в горах, а подготовка даже неплохо обученных частей велась по советским лекалам - то есть заострялась на крупных маневренных боях масс техники, а не на ловле партизанских отрядов. К тому же в лесах и диких горах для контроля территории требовалось много людей. А помощь отдельным взводам и ротам оказывалось крайне трудно подать, тем более что темнота наступала рано и это ограничивало действия авиации.

В силу всех этих обстоятельств на пути боевиков из капкана оставалась лишь весьма жидкая цепочка застав и заслонов. К тому же с востока российские войска приближались к Аргунскому ущелью медленно и не на всех участках одновременно. Между тем боевики не собирались оставаться внутри мешка. В последние дни февраля они предприняли прорыв по двум направлениям.

Отряд под руководством Гелаева ушёл на северо-запад, к Комсомольскому, и его разгром составляет отдельную историю. Хаттаб же предпочёл прорываться на восток, в сторону села Ведено. Там находились глухие горные районы, традиционно лояльные боевикам, лишь недавно и не до конца прочёсанные военными. Выходить из окружения Хаттаб решил в районе села Улус-Керт. Эти места покрыты плотным густым лесом, дающим укрытие от наблюдения с воздуха и земли. На его дороге стояли полковые группы двух дивизий ВДВ - 7-й из Новороссийска и 76-й из Пскова.

Арабский командир вёл на прорыв более тысячи человек, однако военные на линии прорыва имели очень слабое представление о том, где находится противник. Дело в том, что разведка в восточной части Аргунского ущелья оказалась буквально ослеплена. Вести её за пределами действия артиллерии запрещалось, а "свои" орудия отстали. Находившиеся в этом районе разведподразделения принадлежали к другим частям и даже ведомствам, и, если и собирали какие-то сведения о противнике, до десантников они не доходили. Вообще на тот момент ключевой задачей считалось наступление на село Шатой, и именно туда смотрели все глаза как командования Объединённой группировки, так и разведки всех видов.

Слабое звено

Среди прочих на позиции восточнее Улус-Керта в конце февраля выходила 6-я рота 104-го полка Псковской 76-й дивизии ВДВ. Специфическая проблема этой роты состояла в том, что её доукомплектовали буквально перед самой командировкой в Чечню солдатами, прикомандированными из других частей. Последних солдат включили в её состав перед самой погрузкой в самолёты, и даже командир роты получил назначение всего за месяц до отправки на войну. О боевом слаживании не приходилось и говорить, а между тем в бою имеет огромное значение способность всех солдат действовать как одна рука.

26 февраля десантники получили задачу выставлять посты на высотах. Батальон, в который входила 6-я рота, выдвинулся в назначенный район. Командир батальона Марк Евтюхин прекрасно знал о слабости 6-й роты, поэтому сам находился именно с ней. Вообще, на высоте 776 должна была оказаться другая рота, лучше готовая к бою, но из-за поломок транспорта она не могла выйти вовремя, поэтому план перетряхнули на ходу и к высоте всё-таки двинулась 6-я. Солдаты шли пешим маршем. При этом рота оказалась перегружена - кроме оружия и боеприпасов солдаты несли походное имущество. Из-за этого рота растянулась: солдаты уставали и карабкались по тропам медленно. Выкладка на каждого составляла более 40 килограммов.

29 февраля 2000 года рота во главе с Евтюхиным и штатным командиром майором Молодовым начала подъём на высоту 776. Пока рота с трудом пробиралась к высоте, неподалёку уже шёл бой. Хаттаб прощупал позиции 3-й роты, но там атаку чеченцев отбили. Командир роты капитан Васильев успел не только выйти в назначенный район, но и окопаться и даже выставить впереди мины. Васильев вёл свою роту налегке, оставив в тылу имущество, что и дало 3-й роте необходимое время для подготовки к бою. Хаттаб вышел на связь с ротным и предложил денег. Однако в качестве ответа Васильев наслал на головы боевиков артиллерийский удар. После этого неприятель откатился, унося убитых и раненых. Интересно, кстати, что в этом бою Хаттаб очень активно вёл радиообмен с ротой Васильева и успел переговорить даже с ротной снайперской парой. Снайперы, сами уроженцы Дагестана, сообщили, что русские не сдаются, и 3-я рота действительно не сдалась и успешно блокировала попытку прорваться на её участке.

Однако боевики не отказались от прорыва, для них выход на восток был вопросом жизни и смерти. Хаттаб не уставал вести разведку, отыскивая слабые места в построениях десантников. Вскоре поиски увенчались успехом.

Первые перестрелки начались ещё днём. Передовой отряд роты столкнулся с авангардом боевиков. В перестрелке почти сразу получил смертельное ранение ротный, майор Молодов. С этого момента ротой командовал лично комбат, подполковник Марк Евтюхин.

Пока об атаке крупными силами речи не шло: численность боевиков оценивалась в несколько десятков человек. Однако положение уже было крайне сложным. Быстро окопаться в промёрзшем грунте не получалось, а солдаты были крайне измучены после 14-километрового марша по горам. Из-за отвратительной погоды видимость была очень плохой, а авиация не могла оказать поддержки.

Около 16–17 часов, в сумерках, рота попала под удар крупных сил боевиков. В наихудшем положении оказался один из взводов, всё ещё поднимавшийся на высоту. Он был разгромлен почти сразу, застигнутый внезапной атакой. Основные силы роты отбивались и вызвали на хаттабовцев удар артиллерии десантного полка. Однако приближалась темнота, а перед ротой накапливалась ударная группа чеченцев силой по крайней мере в 500–600 штыков. После наступления темноты роту наконец атаковали всеми силами.

Последний рубеж

Боевики атаковали позиции 6-й роты с нескольких сторон. Высотку засыпали минами из миномётов. Примерно треть солдат роты уже выбыла из строя, то есть сопротивлялись фактически всего два взвода. Корректировать огонь и без того слабой артиллерии полка было крайне сложно из-за темноты. Единственный резерв - рота, пытавшаяся установить связь с 6-й, - был остановлен на рубеже речки Абазулгол. Проблема усугублялась крайне слабыми навыками ночного боя и практически полным отсутствием необходимого для этого оборудования - специальных прицелов и приборов ночного видения.

Сейчас, когда мы имеем данные о численности боевиков, можно утверждать, что неудача прорыва к позициям 6-й только уменьшила число трупов: прояви десантники упорство - и ещё одна рота просто погибла бы рядом. Как бы то ни было, прорыв решили отложить до утра. Тем более командование уже понимало, что на высоте идёт серьёзный бой, но всё ещё полагало, что ситуация в общем и целом под контролем. Между тем в 6-й роте накапливались раненые. Впоследствии часть убитых бойцов роты была обнаружена в простреленных спальных мешках, и это дало почву для слухов о захвате роты спящей. В действительности, скорее всего, это именно раненые, укутанные от мороза и погибшие в последние часы боя.

В середине ночи к 6-й роте пробился взвод из состава соседней 4-й. Больше никакой помощи не было. На высоте оставалось не более полусотни живых солдат. Для последней атаки боевики сформировали ударный отряд из добровольцев, около 70 человек. Наступление опять поддерживали миномёты, а ответный артобстрел если и вёлся, был слабым. Около шести часов утра Евтюхин вызвал огонь самоходок на себя. Финальная схватка шла врукопашную.

Боевики вели последнюю атаку грамотно, даже искусно, прикрывая друг друга и контролируя поле боя. Среди них хватало боевиков арабского происхождения, да и сам Хаттаб был очень опытным террористом, всегда заботившимся о хорошей подготовке своих людей. Поэтому очень немногие из солдат 6-й роты остались в живых. Двое солдат скатились с обрыва и сумели выбраться из зоны боя. Их бегство прикрывал последний офицер, уже тяжело раненный капитан Романов. Ещё один боец был оглушён прикладом в рукопашной, и его приняли за убитого. Всего по одному и по двое с высоты выбрались шестеро солдат. Погибли 84 солдата и офицера. В плен не сдался никто.

Боевики ещё некоторое время оставались на высоте - подбирали трофеи и своих раненых. Только на следующий день стало ясно, что роты больше нет.

Боевики двинулись на восток, оставив русских считать потери и оплакивать погибших. Однако констатацией катастрофы дело не ограничилось. По почти общепринятой точке зрения, потери хаттабовцев доходили до 500–600 человек убитыми. К сожалению, это сильно завышенная цифра хотя бы потому, что при таких потерях отряд Хаттаба должен был потерять ещё 1–1,5 тысяч человек ранеными и прекратить существование. Такая масса покойников, несомненно, была бы быстро обнаружена: выносить тела было бы некому. В действительности, по показаниям пленных, на высоте от огня десантников и артиллерии было убито на месте 25–50 боевиков. С учётом всех обстоятельств, это как раз очень серьёзный ущерб, говорящий о высоких качествах псковичей. Кроме того, шедшая по следам хаттабовцев разведгруппа обнаружила ещё несколько десятков раненых и умирающих. Наконец, в последующие дни от двухсот до четырёхсот моджахедов попали в плен - раненые или настолько истощённые, что не могли идти дальше. 6-я рота легла костьми на пути противника, и, хотя она не смогла уничтожить отряд Хаттаба, кровавую дань с боевиков десантники собрали.

История боя на высоте 776 вызывает сложные чувства. Десантники продемонстрировали готовность до последнего биться в предельно тяжёлых условиях. Смётанная на живую нитку прямо перед отправкой в Чечню рота дралась против лучших отрядов боевиков и нанесла им тяжёлые потери. Однако бой показал и все недостатки тогдашней Российской армии. Неспособность эффективно действовать ночью и в условиях плохой погоды, нехватка мобильности, огромные трудности взаимодействия, недостатки тактики, плохая организация разведки. Все эти трудности армия впоследствии мучительно преодолевала годами. Наконец, никто, кроме командования Объединённой группировки, не может отвечать за то, что на войну отправилась неготовая к боевым действиям рота.

Командир 104-го полка скончался от инфаркта год спустя. Хаттаб погиб в результате спецоперации через два года. Уголовное преследование боевиков, штурмовавших высоту 776, продолжается до сих пор. 29 января этого года, спустя 17 лет, получили приговоры очередные два боевика - участники боя против 6-й роты.

Настроение сейчас - больно

Год назад я писал об этом беспримерном бое («Ваш сын и брат», «Известия», № 138). Наше командование отпустило из Шатоя 2500 чеченских боевиков - расступились, открыли дорогу в Аргунское ущелье. Но десантники 6-й роты 104-го полка об этом не знали, ничего не ведавший командир полка дал им задание занять четыре высоты. Шли спокойно, пока на высоте 776 не напоролись на боевиков.

Рота сражалась, удерживая высоту, 20 часов. К боевикам подтянулись два батальона «Белых ангелов» - Хаттаба и Басаева, более 600 человек.

2500 против 90.

Кто подтянулся к нашим?

Неподалеку были две роты (одна - разведчиков), около 130 человек, но чеченцы выставили внешнее охранение, наши не стали принимать бой, ушли. Прилетали вертолеты, почему-то без авианаводчика, покружили, дали залп вслепую и улетели (сейчас нашли другую причину: стало темнеть). Фронтовая авиация не была задействована (позже ссылались на плохую погоду - ложь). Полковая артиллерия работала слабо, снаряды едва долетали.

Роту погнали без предварительной воздушной и наземной разведки.

Много было преступных странностей. Псковичи, военные и гражданские, специалисты и обыватели, уверены, что боевики выкупили у наших военачальников коридор для отступления. (Называли и сумму - полмиллиона долларов.) А на полковом уровне этого не знали.

Из 90 десантников роты погибло 84.

Наказали стрелочника: командира полка Мелентьева перевели в Ульяновск начальником штаба бригады. В стороне остались и командующий восточной группировкой генерал Макаров (шесть раз просил его Мелентьев дать роте возможность отойти, не губить ребят) и другой генерал - Ленцов, возглавлявший оперативную группу ВДВ.

После публикации я думал, что оскорбленные военачальники подадут на «Известия» в суд. Не подали. И ответа в редакцию не последовало, Генштаб и прочие ведомства отмолчались.

Молчание генералов - как заговор против всех. Молчат, создавая тем самым условия для будущих катастроф.

«Роту подставили»

О возможном вероломстве военных чинов и героизме 6-й роты я писал. Сейчас скажу о просчетах на уровне роты. Зачем? Хотя бы во избежание новых жертв. Если, конечно, военачальники снова не попрячутся и сделают публичные выводы.

В январе 2000 года 6-я рота в составе 104-го полка уходила на смену десантникам полковника Исохоняна. Настроение было беззаботно-приподнятое, воодушевлял пример предшественников: под Аргуном затрепали банду Гелаева, уложили более 30 человек, и всего-то две боевые потери.

Подполковник А.:

Рота была сборной, сформировали перед отъездом. Из-за нехватки младших офицеров напихали людей со всей дивизии, и из 34-го полка набрали, и из своего 104-го, но из других рот. Командир роты Еремин в то время был в Чечне. Готовил десантников Роман Соколов. А в итоге командиром роты назначили третьего - Молодова, он чужой - из спецназа, боевого опыта нет - командовал ротой молодых солдат. Он первым и погиб в этом бою от снайперской пули. Командир - и первый подставился. Комбат Марк Евтюхин, который повел роту на высоту, был в Чечне только месяц - в командировке. Боевого опыта никакого - ни у него, ни у командира полка Мелентьева. На полигоне занимались, конечно. Но как... Я думаю, они не были готовы к бою.

События в Чечне - это уже следствие. Ошибка на ошибке. Евтюхин докладывал одно, а реально было другое. Поднимались на высоту очень медленно, растянулись на три километра. В итоге два взвода поднялись, а третий не успел, боевики расстреляли на подъеме. Роковая ошибка - не окопались. Комбат отправил разведку на соседнюю высоту Исты-Корд, дал команду хозяйственникам приготовить ужин, а вот приказа окопаться не отдал.

Если бы окопались, отбились?

Да. В горах надо закреплять каждый малый рубеж - отрыть окопы, организовать систему огня. Боеприпасов хватало. Их бы тогда могла взять только артиллерия или авиация. Ни того, ни другого у противника не было.

На соседней сопке заместитель Евтюхина майор Александр Доставалов вместе с 4-й ротой окопался. Боевики сунулись, но, встретив отпор, ушли. В роте было 15 человек.

Когда комбат Евтюхин понял, что дело совсем плохо, связался с Доставаловым: «Помоги». Доставалов с Евтюхиным дружили, в Пскове жили рядом, в одном общежитии. И 6-я рота была ему родная, он прежде командовал ею несколько лет. Но у него был приказ командования: свою высоту не оставлять.

Все же, правда ли, - спросил я подполковника, - что дорогу продали, а 6-ю роту подставили - для правдоподобности, чтобы замести следы?

Роту подставили. Предательство было. 2500 человек не заметить нельзя. В эту пору еще и зеленки нет.

И замечать не надо. О боевиках знали, не исключено - их вели. Похоже на правду, что, двигаясь по ночам, они давали знак фонариками и наши не стреляли, не имея приказа. Так это было или иначе - значения не имеет.

Доставаловы

Василий Васильевич Доставалов, отец:

Сынок родился в 1963 году, в Уфе, я там служил. Сразу назвал Александром. Чтобы был Александр Васильевич, как Суворов. Меня переводили в Куйбышев, в Одессу, в Севастополь - там я был уже зам командира полка. Саша прибегал ко мне в часть, все детство в окружении пехоты, саперов, артиллеристов. В школе дружил со слабыми ребятами и девочками - чтобы защищать. Мы звали его Суворик. «Сам погибай, а товарища выручай».

К призыву я пошел в военкомат. «Сам пехотный, хочу, чтобы сын служил в элитных войсках». – «В каких?» - «В десантных». Теперь уже я его навещаю - в Рязани. Комбат похвалил: «Если бы все так служили!» И я сына поцеловал. В 1987-м он закончил знаменитое Рязанское училище. Приехал сияющий, в лейтенантских погонах. Никогда этот день не забуду. Мы плакали с женой от счастья.

Потом - Бендеры, Приднестровье, бои. Я уже в отставке. Писем нет. Оказывается, ранили в плечо. Три месяца провалялся в госпитале: «Папа, пока не приезжай, я худой совсем, потом приедешь».

А потом - Чечня. На первую войну я его не проводил, он уехал внезапно, мне не сказал, чтоб не волновать. Но куда там... Правду скажу, даже пить начал. Денег не стало. Продал дачу, половину денег везу ему в Чечню: «Саша, купишь себе машину». – «Зачем? Я куплю машину сам». Вернулся - орден Мужества. А у меня - второй инсульт.

Он жил в Твери с женой и тещей. 3 января звонит: «Пап, спи спокойно, все в порядке». А 4 февраля звоню теще, поздравляю с днем рождения, она мне: «А Саша-то - в Чечне». Опять не хотел меня волновать, и опять я его не проводил.

10 февраля принял первый бой, сопровождал колонну, обнаружил засаду. Уничтожил 15 боевиков, колонна прошла без потерь.

Www
- Помоги.

Одного слова оказалось достаточно, чтобы майор Доставалов вопреки приказу свыше рванул со взводом на высоту 776.

Знал ли Доставалов, что идет на верную смерть? Опытнейший десантник - третья война, понял, что комбат гибнет и никто ему не помог. Ночью прошел по тылам боевиков, дважды натыкался на засады, уходил, с третьей попытки вывел взвод на высоту. Без единой потери.

Минуты счастья. Обреченные люди на высоте решили, что подходит помощь, их не забыли, не бросили.

Доставаловцы сгорели в этом огне все. Сам майор погиб одним из последних.

Василий Васильевич Доставалов:

Мне позвонила из Твери Сашина жена: «Саша погиб!..» Я упал.

Александр Николаевич Шевцов:

Мой Володя тоже был в этом взводе. Он мне письмо написал, как объяснение в любви своему командиру. Замкомбата никогда не называл сына и других рядовых по фамилии. Только по имени или имени-отчеству. И здоровался только за руку. Дисциплина, порядок. Эти ребята за Доставаловым пошли бы в огонь и воду. Они и пошли.

Когда сын решил поехать в Чечню по контракту, я сказал: «Тебе 21 год, взрослый, решай сам». Тогда казалось, война к концу. Приходит: «Вечером едем». В спортивную сумку накидал мази, одеколон, утюг, крем сапожный для ботинок. Я говорю - ты в телевизор глянь, там грязища, танки буксуют. В резиновых сапогах ходить будете. А еще они с другом накупили конфет, пряников - полсумки. Сладкоежки. Дети, взрослые дети. «Ты же пулеметчик, куда ж пулемет пристроишь?» - «На шею повешу». Я его до ворот части довез, он соскочил и, не простившись, побежал в часть. Как в пионерский лагерь. Я окликнул, он вернулся, мы простились.

Здесь, в дивизии, вышла стенгазета, в ней рассказ, как блокпост попал в засаду, и Володя с пулеметом их выручил.

Когда принесли извещение: «Пал смертью героя...», у меня два дня волосы дыбом стояли, трясло, мурашки по коже. Всё не хотел верить, пока по телевидению титры не пошли.

Александр Николаевич ездит на могилу сына каждый день, отвозит конфеты.

Памятник

Два года назад Владимир Путин предложил создать памятник 6-й роте.

Установка памятника сопровождалась скандалами (об этом «Известия» рассказывали 3 августа 2002 г.). Победили военные. Несмотря на возражения администрации области, псковской мэрии, родственников погибших, поставили памятник возле КПП 104-го парашютно-десантного полка в Черехе: будет воспитывать бойцов. Сочли дело ведомственным. Возвели 20-метровую конструкцию в форме раскрытого парашюта. Высоко под куполом - 84 автографа погибших десантников, скопированные с их личных документов. «Кому мы цветы носить будем, парашюту, что ли?» - спрашивали родственники погибших.

На открытие ждали Путина, как-никак его распоряжение.

Www
Василий Васильевич Доставалов живет теперь за рубежом. В

Симферополе. На праздник ВДВ, на открытие памятника не пригласили, но это его мало волновало. Там, в Пскове, могила сына, это главное, раз-два в год он его навещает. А тут возникли финансовые проблемы.

Неожиданно ко мне домой зашли крымские десантники, они тоже заканчивали когда-то Рязанское училище. Наверное, ваши «Известия» прочитали. «Вы - Доставалов Василий Васильевич?» Сели. Немножко выпили. Я рассказываю про открытие памятника. «Вы поедете?» - «Нет, ребята, не могу - с пустыми руками». Они говорят: «Это не ваши проблемы». И приносят мне билеты в оба конца. Просили передать Путину: «Русские десантники в Крыму готовы защищать Россию».

Www
Весь год из головы не выходили шестеро бойцов, оставшиеся в живых. Тот последний, который оставался без единого патрона, когда боевики темной стеной пошли на него, поднял руки: «Сдаюсь». Его ударили прикладом по голове, потерял сознание. Очнулся от холода. Под телом убитого нашел автомат, обошел высоту, раненых не встретил. Он сам рассказал все, честно, как было. Скрыл бы, промолчал - никто бы никогда ничего не узнал.

Дома он попытался покончить с собой, мать вытащила из петли. Военная прокуратура проводила расследование, криминала, грубых нарушений не обнаружила. Парня, как и других, наградили орденом Мужества. И совершенно правильно. Но боль не утихла: «Почему я не погиб вместе со всеми? Я виноват, что не погиб». Парень не приехал на открытие памятника, оказался в психбольнице. И еще один не приехал: тоже в психбольнице.

И еще двое не прибыли. Христолюбов и Комаров. Я увидел их в телепередаче «Как это было». Сидели: руки на коленях, глаза в пол. Ведущий пытался выдавить из них, как проходил бой на вершине, страшно было или нет, о чем думали. Они тупо смотрели вниз, как зомбированные. Отвечали тихо: «Да. Нет». Ничего не вспомнили. Как выяснилось потом, и не могли вспомнить.

Они медленно поднимались на вершину в хвосте третьего взвода, который до сопки не дошел. Христолюбов и Комаров несли печку, пулемет. Когда началась стрельба, подскочил гранатометчик Изюмов, выхватил пулемет и рванул вверх. А эти двое исчезли, появились, когда все стихло.

Старший офицер Олег П.:

Христолюбов и Комаров спускались вниз, прятались в расщелине, услышали стон: «Ребята, помогите!» Это звал старший лейтенант Воробьев, замкомандира разведроты. Оба струсили, смылись. После боя внизу, у подножия сопки, промямлили: «Там, на склоне, офицер остался, еще живой». Когда наши поднялись, Воробьев был уже мертв. Христолюбова и Комарова тоже наградили орденом Мужества. Начштаба полка Теплинский был против, и мы, все офицеры, против, но, видимо, в Москве решили иначе: вся рота - герои. Самое удивительное, Христолюбов и Комаров к этой роли быстро привыкли.

И еще двое из тех, кто выжил.

После гибели Доставалова в живых остался последний офицер, старший лейтенант Кожемякин. Он приказал ползти к обрыву и прыгать, сам взял в руки автомат, чтобы прикрыть. Выполняя приказ, Супонинский и Поршнев прыгнули, высота обрыва - с пятиэтажный дом.

Рядового Супонинского, единственного из уцелевших, наградили Золотой Звездой Героя. ВДВ помогли ему с квартирой в Татарстане. А вот с работой - не получалось: куда ни придет - не нужен. (Так рассказали в пресс-службе ВДВ.) Герою льготы полагаются, путевки, отпуск. Спрятал Звезду - взяли без проблем.

Я разыскал его телефон, позвонил, сказал, что хочу приехать, поговорить, помочь. «Не надо, - отказался он. - И Золотую Звезду я не прятал. Еду в Псков на открытие памятника, два дня буду проездом в Москве». Оставил номер мобильника, еще какой-то - для связи. Я звонил ему раз пятнадцать. Телефоны молчали. Он решительно избегал меня.

Я решил ехать в Псков на открытие памятника.

Открытие

На перроне меня встретил подполковник и потом не отходил. Человек честный, он предупредил: «С родителями погибших вам встречаться не рекомендовано. Офицеры проинструктированы, сами откажутся говорить».

В ожидании Путина все солдаты и офицеры месяц трудились на уборке воинской части, территория 104-го полка теперь - как английский парк.

Но Путин не прибыл. И Касьянов не приехал. Прибыли представитель президента РФ по Северо-Западному округу и вице-спикер Совета федерации. Глава администрации Псковской области, мэр Пскова. Из нынешних и бывших военачальников - Шпак, Подколзин и Шаманов. Соблюдали регламент, заведенный на случай приезда президента. Говорили торжественно и казенно. Были и те, кто не очень понял, куда попал, вице-спикер СФ почтил память тех, кто погиб «в скоротечном» (!) бою.

От родителей и вдов никто не выступал. Полковник Воробьев, потерявший сына, подошел к микрофону, но его посчитали человеком от командования: «Он уже не наш». И правда, тоже был доклад.

Никто из выступавших ни одного из погибших не назвал по имени.

Василий Васильевич Доставалов попробовал прорваться к окруженной трибуне, но ему загородили дорогу. Подошел, расстроенный, ко мне, отдышался, жара была за 30 градусов, снял пиджак. «Сын на сопку пробился, а я к трибуне не смогу?..» Нет, не пробился. Могучие полковники стояли грудью, точнее, животами.

Я очень боялся, как бы у старика не случился третий инсульт.

Вон он, вон Супонинский! - мой опекун-подполковник показал на очередь выступавших. Телепатия: Супонинский резко развернулся в нашу сторону.

После его короткого выступления я подошел и протянул обещанные прошлогодние «Известия» - там были хорошие слова и о нем.

Я ни о чем говорить с вами не буду! - сощурился недобро, как будто приготовился к рукопашной.

Да ведь я же о вас хочу рассказать. Подробнее.

Все! Никаких рассказов, - отрезал зло и отошел.

Инструкция, конечно, была. Но дело совсем не в ней. Единственный Герой России из оставшихся в живых десантников как будто боялся разговора.

Www
- За что же они на меня так? - На Доставалова было больно смотреть. - За что?!

Они боялись, что вы будете говорить о сыне...

Евтюхина, Молодова и Воробьева навечно зачислили в списки воинской части. А фамилию Александра Доставалова вычеркнули. За то, что кинулся выручать товарищей. Замкомдива так и объяснил отцу: «Ваш сын покинул свою сопку, нарушил приказ». То есть - должен был сидеть и наблюдать, как гибнут товарищи.

Боялись: живое слово отца поломает пафосный сценарий.

Www
Конечно, надо было бы дать слово и представителю общественного комитета «Памяти 6-й роты». Комитет не забывает никого из родственников погибших псковичей.

Геннадий Максимович Семенков, член комитета:

Мы с депутатами областного Собрания проехали 14 районов области, посетили все 22 захоронения, повидались с родителями, вдовами. Выяснили - кому ремонт, кому телефон, кому психологическая реабилитация... Некоторые местные администрации прятали от нас родителей десантников: неблагополучные - выпивают.

Работа комитета начиналась при полном сотрудничестве с командованием дивизии. Но потом члены комитета стали выяснять подробности боя - кто как погиб? Как могло все это случиться? Комдив генерал-майор Станислав Юрьевич Семенюта начал раздражаться: «Это не ваше дело, это военные вопросы».

Перед открытием памятника провели три бессонные ночи, мотались в Питер, чтобы успеть ко 2 августа отпечатать плакаты с фотографиями десантников. На одном плакате все 84 человека. Это мы готовили для родственников.

Но еще до митинга Семенкова отыскал замкомдива по воспитательной работе: «Присутствие общественного комитета здесь нежелательно, это приказ комдива». Семенков и контр-адмирал Алексей Григорьевич Красников с рулонами плакатов встали в сторонке от памятника, от митинга. К ним подошел замкомандира 104-го полка: «Вы сюда не приглашались». Семенков показал газету с объявлением: «Вот: всех горожан приглашают. Мы по просьбе родственников должны раздать плакаты героев». «Мне поручено следить за вашей группой - где и что». Торжества уже были в разгаре, когда к Семенкову и Красникову подошли солдаты с миноискателем: «Приказано проверить на наличие мин и фугасов». Они распотрошили рулоны с портретами героев, на виду у всех стали проверять миноискателем цветы вокруг: а вдруг эти, глубоко почтенного возраста, люди, которых, кстати, организаторы торжеств прекрасно знали, выбросили взрывчатку?..

Позорное было зрелище - до полной потери офицерской чести.

После митинга все двинулись на территорию полка, там, на стадионе, десантники должны были демонстрировать боевое искусство. Там Семенков и Красников должны были вручить родственникам плакаты. К ним присоединился и Доставалов. Не спеша шли по парку. Доставалову стало плохо. «Я дальше не пойду», - сказал он и прислонился к дереву.

До стадиона оставалось метров 50, когда их догнал офицер: «Вам находиться здесь запрещено! Я провожу вас до выхода». Семенков с контр-адмиралом от конвоя отказались, развернулись и ушли.

После показательных выступлений десантников был торжественный обед.

Возле памятника горько плакала бабушка погибшего десантника Дениса Зенкевича. Мать скончалась после гибели Дениса - сердечный приступ. Бабуля плакала потому, что фотография внука на плакате получилась хуже всех - большое темное пятно закрывает почти все лицо, и потому, что росписи Дениса под куполом не видит - больно высоко.

Никто - ни офицер, ни солдат - не взял ее под руку.

Герои и орденоносцы

Из 84 погибших - 18 Героев, у остальных - ордена Мужества. Кто и как разделил их посмертно на Героев и орденоносцев? Все офицеры - Герои.

Из тех, кто пришел с Доставаловым на выручку, Герои трое - сам Александр Доставалов, это понятно, командир взвода лейтенант Олег Ермаков и сержант Дмитрий Григорьев. Оставшиеся 13 человек - рядовые, ни один не Герой, хотя они пошли на гибель добровольно!

Все же мне удалось поговорить и с офицерами, и с родителями. Это было на другой день, 3 августа.

Офицер (не только имени, но и звания не назову):

Всех офицеров предупредили - интервью никому не давать...

Рядовых наградили Золотой Звездой исходя из послужного списка: кто как показал себя в процессе службы - исполнительность, дисциплина.

Но героизм часто проявляют люди непокладистые, неординарные.

Я говорю, как было. Теперь о том, почему Супонинский от вас бегал. Что он был одним из последних защитников на сопке и его с Поршневым отпустил Кожемякин - ложь. Что они прыгали с обрыва высотой с пятиэтажный дом - ложь. Покажите мне этот обрыв. Я эту сопку излазил вдоль и поперек. 1 марта по свежим следам поднимался, 2-го, 3-го и 4-го, когда всех погибших уносили с высоты. Поле боя о многом говорит. Кожемякин, командир разведвзвода, - хороший рукопашник и, видно, здорово сопротивлялся. У него лицо было полностью разбито прикладами, а рядом валялись несколько зарезанных боевиков. Его, наверное, как последнего офицера, хотели взять живым.

Утром 1 марта, когда все стихло, я встретил у подножия сопки Супонинского и Поршнева. Супонинский что-то лихорадочно говорил, как они отходили, а Поршнев молчал, потупив глаза. Он еще не успел придумать свою легенду. И как это - отступали вместе, а Героем стал один? У Супонинского голень была сильно рассечена осколком, с такой раной он бы с высоты не спустился.

Не были они на высоте. Спрятались, переждали и вышли.

Вскоре у подножия появились и Христолюбов с Комаровым. Да, они тяжелораненого Воробьева бросили, это верно. У обоих стволы чистые и полный комплект патронов. Не сделали ни выстрела.

Последним вышел Тимошенко, связной комбата.

Супонинскому у нас один офицер прямо сказал: «Сними звездочку»... Их всех шестерых не надо было награждать.

С матерями погибших я встретился в редакции газеты «Новости Пскова». Пахомова Людмила Петровна, у нее погиб сын Роман, 18 лет. Кобзева Раиса Васильевна, ее сыну Саше было 18.

Людмила Пахомова:

Только наши сыновья под командой Доставалова и ротного Ермакова кинулись выручать 6-ю роту. Больше никто. 2 августа 2000 года, по свежим следам, я показала фотографию сына Супонинскому: «Саш, ты не видел моего Рому?» Он говорит: «Нет, меня в начале боя ранило и меня вынесли».

В начале боя!

Мужу начальник дал машину, и мы поехали в Ростов за сыном. Живем в Липецкой области, город Грязи. Гробов было много, все запаяны. Я сказала: мне цинк не нужен, вы сына заморозьте, мне недалеко везти. Они долго отказывались, а потом говорят: «За заморозку надо платить». Десантник из Тульской дивизии Саша Тонких, он приехал Рому сопровождать, сказал: «Вы не волнуйтесь, я сам все заплачу».

А вам надо было убедиться, что это он?

Что это он. И если б он остался в цинковом гробу, его бы не зашили и не помыли. Они ему глаз зашили и бедро, а руки я сама дома домывала. Саша Тонких дома и венки покупал, и все делал. И деньги мне на сопровождение отдал - 5000. Мы же не по железной дороге, а на машине. И сказал своим: «Деньги за бензин матери отдайте». Ох, какой парень хороший.

Раиса Кобзева:

И у меня гроб открытый. А сопровождал Саша Смолин, тоже десантник, но из Наро-Фоминской дивизии. Он тоже пошел за заморозку платить, выходит: «Тетя Рая, ничего не надо, парень сказал: «Я со своих не беру»... У сына лицо изуродовано, рук нет - одной до кисти, другой - до локтя, ног нет - раздроблены. Одно тело, и то живот разорван. Это, видимо, снаряд.

Людмила Пахомова:

Нас, родителей, 2 августа с утра, до торжеств, собрали в актовом зале Дома офицеров, чтобы мы сказали, кому какая помощь нужна. Объявили: «С родителями Героев - отдельный разговор, остальные - отсядьте в сторону». Видимо, для них - другие средства, пособия.

Мы, доставаловские, и другие из 6-й роты вышли в коридор...

А наши дети все равно герои, хоть и не Герои.

Www
Это была наградная акция, в которой не должно было быть места ни одному растерявшемуся или трусу и среди оставшихся в живых тоже должен быть Герой.

Пусть. Не мне, штатскому, судить. В конце концов десантник Супонинский был там, где я никогда не был, и видел то, чего не увижу я. Важнее другое - чтобы не было ни одного обиженного.

Www
Всю правду мы не узнаем никогда. Но офицеры полка обещали рассказать многое из того, что знают, когда уйдут в отставку. Не поздно ли? Уходят из жизни очевидцы и участники. За месяц до открытия памятника скончался от сердечного приступа бывший командир полка Мелентьев - единственный, кого наказали.

Я отправился на кладбище вместе с Доставаловым и Шевцовым. Перед этим Василий Васильевич по моей просьбе прочитал свое несостоявшееся выступление: «Уважаемые псковичи, дорогие родители... Этот памятник - каждому из наших сыновей в отдельности... Этот памятник - продолжение жизни наших сыновей... Они погибли, но вышли победителями... В жизни все проходит и уходит. Уйдем и мы, останется на земле только то, что мы смогли, успели сделать для людей. Мы с вами родили, воспитали детей и подарили их России...»

Хорошее было бы выступление, а главное - от первого лица.

О сыне - ни слова.

На кладбище Александр Николаевич Шевцов держался спокойно. Как всегда, привез на могилу конфеты.

А Доставалов встал на колени, плакал.

Они похоронены рядом - сладкоежка и Суворик.

Именно в первый день весны 2000 года десантники 6 роты под командованием подполковника Марка Евтюхина вступили в неравный бой с боевиками Хаттаба под Улус-Кертом. Они предотвратили прорыв 2,5 тысяч членов незаконных бандформирований, уничтожив 700 из них. Из 90 бойцов 84 погибли. За проявленное мужество 22 военнослужащим было присвоено звание Героя России, 69 солдат и офицеров награждены орденами Мужества, 63 из них - посмертно.

Почти все офицеры погибли в первые минуты боя. По позициям десантников работали натасканные снайперы. Уже потом станет известно, что в Аргунское ущелье Хаттаб привел лучших наемников, среди которых было много арабов.

Шли, даже не стреляя. В последнюю атаку — в полный рост. Позднее на высоте найдут сильнодействующие наркотики, которые кололи себе двадцатикратно превосходящие десантников боевики. Но шестая все равно дралась.

Десантники 6-й роты в Аргунском ущелье

Бой на высоте 776. Подвиг 6 роты ВДВ.

Перед боем

Февраль 2000-го. Федеральные войска блокируют в Аргунском ущелье крупную группировку боевиков Хаттаба. По разведданным, бандитов — от полутора до двух тысяч человек. Боевики рассчитывали прорваться из ущелья, выйти на Ведено и скрыться в Дагестане. Дорога на равнину лежит через высоту 776.
28 февраля командир 104-го полка полковник Сергей Мелентьев приказал командиру 6-й роты майору Сергею Молодову занять господствующую высоту Исты-Корд. Отметим, что 104-й парашютно-десантный полк прибыл в Чечню за 10 дней до боя на высоте 776, причем полк был сводный, и его укомплектовывали на месте за счет 76-й дивизии ВДВ. Командиром 6-й роты был назначен майор Сергей Молодов, который за 10 дней не успел, да и не мог успеть познакомиться с бойцами и уж тем более создать из 6-й роты боеспособное соединение. Тем не менее 28 февраля 6-я рота отправилась в 14-километровый марш-бросок и заняла высоту 776, а на находящуюся в 4,5 километрах гору Исты-Корд были отправлены 12 разведчиков.

Ход боя

29 февраля 2000 год

В 12:30 29 февраля разведка 6-й роты наткнулась на боевиков, и начался бой с группой численностью около 20 боевиков, во время боя разведчики были вынуждены отойти к высоте 776, где в бой вступила 6 рота. В первые же минуты боя погиб командир Сергей Молодов, и положение десантников с самого начала стало выглядеть безнадежным: окопаться они не успели, на высоте был густой туман.

После гибели Молодова командование взял на себя комбат Марк Евтюхин, который просил подкреплений и поддержки авиацией. Но его просьбы о помощи остались неуслышанными. Помощь 6-й роте оказала лишь полковая артиллерия, но из-за того, что среди десантников не было артиллерийского корректировщика, снаряды часто падали не точно.
Самым парадоксальным выглядит тот факт, что окрестности Аргуна были буквально забиты армейскими частями. Более того, находящиеся на соседних высотах подразделения федеральных сил рвались прийти на помощь погибающей 6-й роте, но им это было запрещено.

К концу дня 6-я рота потеряла погибшими 31 человека (33 % к общему числу личного состава).
К счастью, среди офицеров прогнившей ельцинской армии все еще оставались честные и порядочные люди, которые не могли безучастно смотреть, как боевики уничтожают их товарищей. 15 солдат 3-го взвода 4-й роты во главе с майором Александром Доставаловым всего за 40 минут смогли пробиться к 6-й роте и под шквальным огнем боевиков соединиться с Евтюхиным. 120 десантников под командованием начальника разведки 104-го полка Сергея Барана также самовольно снялись с позиций, форсировали реку Абазулгол и двинулись на помощь Евтюхину, но их остановил категорический приказ командования — немедленно вернуться на позиции. Командир группы морской пехоты северного флота генерал-майор Отраковский неоднократно просил разрешения прийти на помощь десантникам, но так его и не получил. 6 марта из-за этих переживаний у генерала Отраковского остановилось сердце. Еще одна жертва боя на высоте 776…

1 марта 2000 год

В 3 часа утра к окружённым смогла прорваться группа солдат во главе с майором Александром Васильевичем Доставаловым (15 человек), который, нарушив приказ, покинул оборонительные рубежи 4-й роты на соседней высоте и пришёл на помощь. В ходе боя все десантники 3 взвода 4 роты погибли. Александр Доставалов был неоднократно ранен, но продолжал руководить бойцами. Очередное ранение оказалось смертельным.
В 6:11 связь с Евтюхиным прервалась. По официальной версии, он вызвал огонь артиллерии на себя, но, как рассказывают свидетели тех событий, последним, что сказал перед смертью комбат, были слова:

вы — козлы, вы нас предали, суки!

После чего замолчал навсегда, а высоту 776 заняли боевики, которые не спеша добили раненых десантников и долго глумились над телом марка Евтюхина. Причем все это снималось на видео и выкладывалось в Интернет.

После боя на высоте 776

На выручку боевым товарищам стремились бойцы 1-й роты 1-го батальона. Однако во время переправы через реку Абазулгол они попали в засаду и были вынуждены закрепиться на берегу. Только утром 3 марта 1-я рота сумела прорваться к позициям 6-й роты

После боя на высоте 776

Потери десантников

В бою погибло 84 военнослужащих 6-й и 4-й рот, в том числе 13 офицеров.

Погибшие десантники на высоте 776

Потери боевиков

По данным федеральных сил, потери боевиков составили 400 или 500 человек.
Боевики заявляют о потере до 20 человек.

Выжившие десантники

После гибели Доставалова в живых остался только один офицер - лейтенант Дмитрий Кожемякин. Он приказал гвардии старшему сержанту Александру Супонинскому ползти к обрыву и прыгать, сам взял в руки автомат, чтобы прикрыть солдата.

у Кожемякина обе ноги были перебиты, и он нам руками подбрасывал патроны. Боевики подошли к нам вплотную, оставалось метра три, и Кожемякин нам приказал: уходите, прыгайте вниз.

— вспоминает Андрей Поршев.
Выполняя приказ офицера, Супонинский и Андрей Поршнев проползли к обрыву и прыгнули, а к середине следующего дня вышли в расположение российских войск. Сам же Сергей Кожемякин, прикрывая солдата, получил смертельное ранение и умер. Александр Супонинский, единственный из шестерых выживших, был награждён Золотой звездой Героя России.

Я бы всё вернул, чтобы все ребята остались живы.

— позже говорил Александр Супоненский.

Гвардии рядовой Тимошенко тоже был ранен. Боевики искали его по кровавому следу, но солдат смог спрятаться под завалами деревьев.
Рядовые Роман Христолюбов и Алексей Комаров были в третьем взводе, который не добрался на высоту и погиб на склоне. В бою на высоте не участвовали.
Рядовой Евгений Владыкин остался один без патронов, в схватке его ударили прикладом по голове, он потерял сознание. Когда очнулся, смог пробраться к своим.
В живых остались только 6 бойцов.
Также в результате начавшегося боя из плена удалось бежать двоим офицерам ГРУ - Алексею Галкину и Владимиру Пахомову, которых в то время возле Улус-Керта конвоировали боевики. Впоследствии Алексею Галкину было присвоено звание Героя России, а его образ был использован в качестве прототипа главного героя фильма «Личный номер»

За свой подвиг десантникам 6-й роты было присвоено звание Героя России (из них 21 - посмертно), 68 солдат и офицеров роты награждены орденами Мужества (63 из них - посмертно)

Предательство?

Столь массовая гибель десантников, вступивших в сражение со значительно превосходящим по численности отрядом чеченских боевиков вызывает массу вопросов. Главные из них - почему подобное могло произойти и, что не менее важно, - осталось безнаказанным для командования?
Погибнуть практически в полном составе рота не могла просто по определению. Командование могло прийти ей на помощь в течение суток не один десяток раз, но этого не было сделано. Да что там прийти на помощь! Командование вообще могло ничего не делать: достаточно было просто не мешать тем подразделениям, которые самовольно решили помочь псковским десантникам. Но даже этого не произошло.

Пока 6-я рота героически погибала на высоте 776, кто-то целенаправленно блокировал все попытки спасти десантников

Существуют предположения, что проход боевикам из Аргунского ущелья на Дагестан был выкуплен у высокопоставленных федеральных руководителей. «С единственной дороги, ведущей на Дагестан, были сняты все милицейские блок-посты», в то время как «у десантной группировки информация о боевиках была на уровне слухов». Называлась и цена за коридор для отступления - полмиллиона долларов. Аналогичная сумма (17 миллионов рублей) называлась бывшим командиром 104-го гвардейского парашютно-десантного полка полковником С. Ю. Мелентьевым:

Не верьте ничему, что говорят про чеченскую войну в официальных СМИ… Променяли 17 миллионов на 84 жизни

По словам Владимира Воробьёва, отца погибшего старшего лейтенанта Алексея Воробьёва, «комполка Мелентьев просил добро на отход роты, но командующий Восточной группировкой генерал Макаров разрешение на отступление не дал». Уточняется, что Мелентьев 6 раз (по свидетельству лично знавших его людей) просил разрешения отвести роту сразу после начала боя, но не получив разрешения, подчинился приказу.
Военный обозреватель Владимир Сварцевич утверждал, что «никакого героизма не было, откровенное предательство ребят конкретными лицами нашего командования»:
Вопреки запрету контрразведки удалось поговорить и со свидетелем гибели парней - с пацаном, которого послал погибший в том бою комбат Марк Евтюхин, чтобы он рассказал правду. За ночь материал был написан, я составил полную хронику происходившего по часам и минутам. И впервые назвал реальную цифру погибших в одном бою. Все было правдой. Но патетические слова, которые якобы Марк Евтюхин сказал по рации - «вызываю огонь на себя» - были неправдой. На самом деле он сказал:

Вы козлы, вы нас предали, суки!

Успешный рейд взвода Доставалова наглядно опровергает все утверждения российского командования о невозможности пробиться к погибавшей 6 роте.

Об истории с гибелью 6-й роды псковских десантников официальные лица изначально не хотели говорить открыто – о том, что произошло на высоте 766, первыми рассказали журналисты, и только после этого военные прервали многодневное молчание.

Видео

Репортаж телеканала РТР 2000-й год. Подвиг Псковских Десантников 6-й роты ВДВ 104 ПДП

Документальный фильм о подвиге 6 роты ВДВ. Чечня бой под Улус-Кертом Аргунское ущелье

Когда-то давно я . Если в кратце - во вторую чеченскую нужно было перекрыть некоторую высоту(ущелье). Туда послали роту десантников, которые наткнулись на боевиков и после многочасового боя все погибли.

И тут недавно я натыкаюсь на несколько другую версию развития событий: 6-я рота: история одной трагедии (под катом скопированный текст)

Правда же как не странно посередине, а вернее везде - лажовое командование было на всех уровнях. Ну и солдаты отличились.

Официальная версия описывает время начала боя в 12.30, когда разведчики столкнулись у подножья горы Истыкорт с небольшим отрядом противника.

Начало боя произошло чуть раньше чем следует считать - около 10.30. Тогда на блоки 3 роты капитана Васильева (отм. 666,0 и 574,9.) вышли передовые отряды духов. У Васильева было все готово к "встрече" - окопы полного профиля, минные поля, выстроенная система огня и привязка артиллерии в местности.
Духи выйдя на Васильева по рации и назвав его по имени (!) предложили денег за беспрепятственный проход. Однако получили отказ. Вслед за этим начался штурм. Корректировщик ст. л-т Золотов вызвал огонь артиллерии. В ходе короткого боестолкновения, боевики понеся потери отошли.
Затем опять выйдя на Васильева предложили разойтись по хорошему иначе подразделения якобы "ждала смерть". Васильев снова ответил отказом. В "беседе" даже приняли участие 2 снайпера 3 роты, родом из Дагестана, которые сказали боевикам, что "Русские не сдаются!".
Боевики больше так и не пошли в атаку. Перед позициями блоков бойцы 3 роты обнаружили тела 4 погибших боевиков.

Примерно в это же время, в 12.30, у подножья горы Истыкорт разведдозор под командованием Воробьева, на опушке леса обнаруживает несколько боевиков. По некоторым данным боевики сидели на привале у костра.

Интересно что будет еще через 2 года.

Незадолго до перевыборов Владимира Путина в России мало замеченной прошла 12-я годовщина с момента военной трагедии в Аргунском ущелье, где чеченскими боевиками была перебита 6-я рота 104-го полка Псковской воздушно-десантной дивизии. Бессмысленную гибель солдат переименовали в подвиг и на этом тему закрыли.

До сих пор в нашей стране отсутствует серьезное исследование по этой трагедии, которое было бы публично открытым. Поэтому информацию, часто противоречивую, приходится собирать по открытым источникам, СМИ, заявлениям официальных лиц, а также блогам энтузиастов, которые постарались свести воедино весь массив подтвержденных и неподтвержденных сведений о бое на высоте 776 на рубеже Улус-Керт – Сельментаузен в Аргунском ущелье 29 февраля – 1 марта 2000 года.

Тогда в конце февраля федеральные войска завершали операцию по взятию города Шатой и все внимание было приковано к этому театру боевых действий. К исходу февраля поражение боевиков под Шатоем стало очевидным, их отряды начали уходить из окрестностей города. Часть боевиков во главе с Русланом Гелаевым ушла в северо-западном направлении и добралась до села Комсомольское, где в марте вела ожесточенные бои с федеральными российским войсками, а несколько отрядов, предположительно, под командованием Хаттаба ушли в направлении Ведено на восток и юго-восток. Их путь как раз пролегал через рубеж Улус-Керт – Сельментаузен.

С целью предотвращения ухода боевиков в Веденский район российское военное командование перебрасывает туда группировку из состава сил 76-й воздушно-десантной Псковской и 7-й воздушно-десантной дивизий. Командный пункт первой был стационирован на поселок Макхеты. Солдаты Псковской дивизии должны были удерживать рубеж Сельментаузен – Махкеты – Тевзана (Киров-Юрт), блокируя участок восточнее реки Абазулгол, для предотвращения прорыва боевиков на восток (направление Хатуни-Агишты-Ведено). По логике, сюда могли прорываться боевики из Улус-Керта.

С юга и юго-запада подразделения 1 парашютно-десантного батальона Псковской дивизии, командный пункт которого был вынесен на гору Дембайрзы (западнее Макхеты), должны были поддерживать подразделения 7-й воздушно-десантной Новороссийской дивизии. Они блокировали междуречье Шароаргун и Абазулгол и перекрывали боевикам пути прохода по ущелью Шароаргуна и хребту Даргендук. На этом хребте должны были быть оборудованы ротные опорные пункты, а часть солдат – занять к 27 февраля позиции восточнее Улус-Керта на высотах. Однако высаженный 24 февраля на Даргендук вертолетный десант оказался неудачным – из-за мороза и метелей несколько десятков солдат получили обморожения, а двое бойцов даже замерзли до смерти. В итоге к 28 февраля поставленную задачу подразделениям 7-й дивизии выполнить не удалось.

Здесь следует сделать отступление. В российских СМИ сразу же после трагедии 6-й роты появились утверждения о том, что в бое за высоту 776 принимало участие до 2,5 тысяч боевиков, а погибло до 500-600. На чем основываются такие данные, не ясно, по информации самих сепаратистов их было якобы лишь 70, что наводит на мысли о занижении численности. Как считают исследователи из числа энтузиастов, максимальная численность боевиков составляла порядка 400-600 человек, но в бою принимали участия далеко не все.

Тем временем командование Псковской дивизии и 1-го батальона 104-го полка оперативной информацией не владели и не могли даже предполагать, сколько боевиков будет им противостоять. Специальные разведывательные подразделения были вообще переданы в зону действия 7-й дивизии. Средств воздушной или космической разведки у группировки российских войск в Чечне было, мягко говоря, мало, а поступавшая от них информация надолго зависала в штабах. Поэтому 1-й батальон Псковской дивизии, начавший с 24 февраля создавать ротные пункты на высотах между Сельментаузеном и Улус-Кертом, действовал практически вслепую. Напомним также, что в то время действовал циркуляр командования, запрещавшего разведывательные действия рот и батальонов вне пределов зоны досягаемости артиллерии. Злополучная высота 776 находилась на расстоянии более 8,5 километров от позиций артиллерии 76-й дивизии – как раз на пределе дальности установок «Нона».

26 февраля два взвода 3-й роты 1-го батальона создали опорный пункт на левом берегу Абазулгола. Солдаты вырыли окопы, а также поставили минные заграждения и наладили связь с дивизионной артиллерией.

Дальше начинаются странности. 26 февраля командование отдало приказ 76-й дивизии блокировать Улус-Керт с востока и первоначально для этих целей, в том числе и занятия высот 776 и Исты-Корт, предназначались роты 1-го батальона 104-го полка, как наиболее подготовленные. В частности, высоту 776 (и еще несколько рядом) должна была занять 1-я рота 1-го батальона, усиленная взводами 2-й роты, взводами огневой поддержки и разведчиками. Утром 27 февраля план меняется: указанные подразделения перебрасываются севернее Сельментаузена, а задача по занятию высоты 776 ложится на 2-й батальон 104-го полка, которым командовал майор Марк Евтюхин.

Евтюхин решил для этого задания использовать наиболее подготовленное подразделение батальона – 4-ю роту с приданным усилением (саперное отделение, пулеметный расчет, разведвзвод) и взводом 6-й роты. Солдаты этих подразделений несли службу на блок-постах в Веденском районе и должны были на своей бронетехнике и автомашинах добираться до командного пункта батальона, откуда пешком идти занимать указанные позиции. 27 февраля внезапно выяснилось, что из 10 машин 4-й роты завелись только три! В итоге комбату пришлось на ходу менять план и принимать решение о выдвижении на высоту 776 и окрестные позиции 6-й роты, которой придали один взвод из 4-й роты.

Примечательно, что 6-я рота также находилась на удалении от ущелья реки Абазулгол – ее солдаты несли службу на блок-постах у селения Элистанжи под Ведено. 28 февраля утром рота прибыла на полковой командный пункт у Макхеты, и затем вся группировка под командованием Марка Евтюхина и майора Доставалова, разрабатывавшего, кстати, маршрут движения, пешим порядком выдвинулась на задание. Первым важным пунктом был командный наблюдательный пункт 1-го батальона 104-го полка на горе Дембайрзы. Здесь странности также не оставили отряд – к нему не успел присоединиться один из двух авианаводчиков.

Растянувшись более чем на километр колонна десантников пошла по раскисшим горным дорогам. Выкладка на каждого бойца достигала до 40-50 килограммов – помимо оружия и боеприпасов, приходилось нести продовольствие, палатки и печки-буржуйки. Скорость передвижения подразделения составляла менее 1 километра в час. Поэтому на командный пункт первого батальона 104-го полка солдаты 6-й роты вышли окончательно лишь к 19:30 28 февраля.

По плану Евтюхина, его подразделение сначала под прикрытием ротных постов 1-го батальона на правом берегу реки Абазулгол переправляется через нее и занимает высоту 776, а одним взводом закрепляется на соседней высоте 787.

Утром 29 февраля 6-я рота возобновила свой поход по горным тропинкам. Нагруженные бойцы взводов после переправы через речку растянулись более чем на километр. При этом идущие в голове колонны разведчики уже в 10 часов утра достигли высоты 776, дождались прибытия следующего за ними 3-го взвода 4-й роты и ушли на высоту 787, куда должен был выйти этот взвод. Следом за ними, постепенно на высоту вползали измотанные бойцы 1-го, 2-го взводов 6-й роты, взвода управления и пулеметчики. 3-й взвод 6-й роты, специально отметим, до высоты так и не добрался – когда начался бой с боевиками (около 16 часов за высоту 776), его уничтожили на склоне высоты. По другой версии, бой начался уже вечером, когда бойцы на высоте успели поесть и некоторые даже заснуть, а солдаты 3-го взвода только поднимались на нее.

Тем временем разведчики продвинулись еще дальше до высоты Исты-Корд, где наткнулись на боевиков и с боем отошли обратно к высоте 776. А дальше рота, которая толком не закрепилась на высоте, вынуждена была сходу вступить в бой. Поддержки от ударных вертолетов рота не получила (из-за гибели единственного авианаводчика), артиллерийский обстрел был не точным. В итоге к утру 1 марта вся рота была уничтожена, а попытки солдат 1-й роты 1-го батальона пробиться к ней на помощь успехом не увенчались. По одной из альтернативных версий остатки солдат 6-й роты погибли из-за артудара своей же артиллерии.

Как бы там не было, по поводу этого боя и его исхода существует несколько версий. Итог, однако, один – рота была уничтожена, 84 человека погибло, выжило лишь шестеро военнослужащих. Только 3 марта российские войска сумели пробиться к злополучной высоте. Но российские пропагандисты сумели из трагедии сразу же сделать подвиг по советским лекалам: уже 4 марта в прессе появляются сведения о 2,5 и даже 3 тысячах боевиков, обколотых и штурмующих сомкнутыми шеренгами высоту, а также о том, что чеченцы потеряли до 350-500 человек.

Если верить российским СМИ, всех своих многочисленных павших чеченцы успели либо закопать, либо унести с собой, умудряясь при этом одновременно вести бой с десантниками из 1-го батальона, прорывающимися к высоте 776. По другим сведениям, на поле боя все же было обнаружено аж 400 трупов боевиков. Правда, ни фото, ни видео с таким количеством уничтоженных чеченских сепаратистов до сих пор никто не видел.

В целом, такая версия – о подвиге 6-й роты, которая задержала гигантский отряд боевиков и героически погибла, вполне устроила тогдашнее российское начальство. Героям воздали почести, построили мемориал, а вопрос о качестве командования в российской армии был спрятан за сенью солдатского подвига. Тем более, что в 2000 году шла предвыборная кампания по назначению Владимира Путина вторым резидентом России, а в конце февраля генералы отрапортовали после взятия Шатоя о завершении войны в Чечне.

Схема боя

Тем не менее, некоторые вопросы все же есть и мы приведем некоторые.

1. Почему не проводилась воздушная разведка окрестностей высот Исты-Корт и 776 перед выдвижением 6-й роты? Отряд в 2,5-3 тысячи боевиков очень сложно не заметить даже в горах (если верить, конечно, что их было именно столько).

2. Почему десантников не поддержала авиация и ударные вертолеты (часть источников утверждает, что стоял густой туман, другая – что была солнечная погода, а третьи – что из-за гибели авианаводчика воздушный удар был отменен, четвертые – что боялись попасть по своим, однако при этом, по словам Геннадия Трошева, на высоту было высыпано якобы 1200 артснарядов).

Вопросов таких масса (вплоть до того, где многочисленные воронки от снарядов и сотни трупов боевиков), но ответить на них уже невозможно – все офицеры 6-й роты погибли. По всей вероятности, основной причиной гибели роты стало скверное и слабое управление командования, отсутствие разведданных, ее общая неготовность к бою.

Фотографии и карты, а также ряд сведений почерпнут из блога энтузиастов, исследующих историю последнего боя 6-й роты.